|
А вот флирт имел совсем другое предназначение, порой выполняя сразу несколько важнейших для ее психического состояния функций. Воздушные платонические отношения с другими мужчинами демонстрировали, что она их привлекает, что она популярна и может быть любима. Это было важно знать ей самой, чтобы не позволить себе увянуть, если внимание Понти иссякнет. Кроме того, как цветку нужны тепло и свет, так и ей необходимы были душевные отношения, явный недостаток которых женщина ощущала в не до конца оформленном союзе с возлюбленным. Ей попросту нужно было общение, духовное взаимодействие, эмоциональный обмен, который происходит при затрагивании самых чувствительных, щепетильных тем. Но и не только. Порой на первый план выступало прагматичное желание стимулировать своего любовника к конкретным действиям по созданию семьи. Правда состояла в том, что маститый делец не особо стремился к созданию второй семьи, его вполне устраивала Софи в качестве компаньонки и любовницы. Но именно мягкая решительность Софи, ее стремление доказать, что она «женщина, на которой женятся», привело в итоге к их браку. Конечно, Софи Лорен максимально использовала и тот факт, что в Голливуде крайне негативно относились к внебрачным отношениям тех, с кем заключаются сделки. А Карло Понти так стремился к совместному бизнесу со своими заокеанскими коллегами… Сила денег пронизывает этот брак насквозь. С одной стороны, сформировавшаяся взаимная материальная зависимость связывала его участников дополнительными узами невиданной прочности. Дело тут даже не в страсти к бюргерским ценностям, а скорее в тщательно скрываемом намерении затонировать прибылями пробелы в духовном. Мысли о бедности были одинаково ненавистны и Карло Понти, и Софи Лорен, у обоих они часто становились доминирующим стимулом к активной деятельности и поискам новых форм «продажи» блестящей вещички по имени Софи Лорен. В том‑то и дело, что продающееся всецело принадлежало женщине, а лучшим продавцом оказался мужчина. Карло Понти фанатично заботился о славе Софи Лорен, и эта слава не только продавалась, но и делала женщину сильнее в мутном море дельцов‑мужчин. Но в то же время утробная привязанность к деньгам, недвижимости, драгоценностям порождала и его потенциальную уязвимость. Но скорее всего, слишком долгий период взаимной зависимости в финансовых делах, а также потенциальная способность Софи Лорен обходиться без услуг мужа создали во второй половине их совместной жизни ситуацию, когда женщина получила возможность куда больше влиять на позиции семьи, чем престарелый, правда не теряющий хватки, баловень судьбы. И вот тут‑то и сработал главный предохранитель семейного благополучия: она была до гроба предана делу семьи, звучание этого магического слова имело для нее намного большее значение, чем физическая привлекательность мужчин. И уж тем более семья была для нее важнее, чем материальные эквиваленты успеха. — 87 —
|