|
— Кому, вы думаете, после того как игры отложены в сторону, трудней? Трудно ли молодежи? — Нет! Нет! Она чаще всего равнодушна к политике. Если кому и трудно, то это старым людям. У меня тетка — пожилой партийный человек, коммунист. Она… она даже телевизор не выносит. Ей мучительно смотреть на то, что разрушает мифологию. А я ей говорил всегда: придет у нас время. Сейчас мы свидетели пятой Российской революции — после 1905 года. февральской, Октябрьской и хрущевской. Я понимаю, что риск пятой революции очень велик, не знаю, победит ли она. Но что она началась — несомненно. — А мы при этом думаем и гадаем: будет что–то сдвигаться или нет и от кого это зависит: от верхов или от низов. — Пока от верхов. Пока так. Потому что пятая революция… она идет сверху. И она должна идти сверху, поскольку в низах разброд и инерция, сопротивляющиеся — огромная сила. При этом нельзя сразу… — Итак, время пришло. И молодежь упрекают за то, что она живет на всем готовом, сыта и еще чего–то хочет, бесится. Как вы относитесь к этим упрекам и упрекаете ли вы? Стал ли фильм «Легко ли быть молодым?» откровением для вас? — Это было открытием для тех, кто считал, что история борьбы за некий социальный идеал есть борьба за обеспеченное, сытое и одетое будущее. Что вот только всех обеспечат — и будет все прекрасно. Мы знаем, с христианской точки зрения, что это не так. Обеспеченность всем, а у нас и ее нет, все равно не решает проблемы сугубо человеческой — проблемы духа. «Не хлебом единым жив человек», поэтому трагичность нравственной нетвердости мне понятна — кроме хлеба нужны еще и духовные идеалы, а они отсутствуют. Плохо не то, что люди сыты и обуты, а то, что им нечем жить. Потому что нельзя жить тем, что предлагали им. Материализм здесь несостоятелен. — Поэтому именно среди молодежи совершается сейчас все больше преступлений? — Это результат глубокого нравственного и духовного, идейного и социального кризисов. У нас шло искусственное обеднение духовной культуры. В то время как она должна была развиваться органически, ее пытались ломать, подхлестывать вперед или урезать, когда производили идеологическую селекцию. Вот почему произошел разрыв в духовной традиции. Неудивительно, что вырвались такие темные стихии на поверхность. Они могут обуздываться только духовным началом. Если этого начала нет, если человек о нем не имеет представления — в нем вылезает зверь. Хуже зверя — демон. — Скажите, а со своими детьми вы нашли взаимопонимание? Они люди верующие? — 6 —
|