Семинары книга 20. Еще

Аналитический дискурс выглядит несколько по-иному: маленькое а над S2 обращается к расположенному в пра­вой стороне формулы субъекту, чтобы произвести на свет — что? Да все ту же глупость. Но с чего мы взяли, в конце кон­цов, будто все, что продолжается — непременно глупость? Как можно глупости избежать?

Положение этого нового дискурса среди прочих и его отношение к глупости предстоит, так или иначе, выяснить. Ясно, что он подходит к ней ближе других, потому что те бегут от нее, как от огня. Дело в том, что стремятся они не иначе, как к наименьшей глупости, глупости возвышенной, сублимированной — слово это и означает как раз высшее в мире низшего.

Где, в аналитическом дискурсе, место возвышенной глу­пости? Вот вопрос, позволяющий мне с полным правом от­страниться от глупости, нас здесь окружающей, самому, и призвать на свое место того, кто сможет рассказать о других областях, где то, что я говорю, находит свое подтверждение. Именно такое предложение имел я счастье услышать ещё в конце прошлого года из уст того, кому предстоит сейчас пе­ред вами выступить. Речь идет о слушателе моего семина­ра и потому человеке, аналитическому дискурсу далеко не

20

Жак Лакан

Ещё: глава I

чуждом. Вот уже с начала года я жду, когда он поведает мне, на свой страх и риск, о том, что в дискурсе, в философском дискурсе, прокладывает свой путь, держа курс на наимень­шую глупость. Итак, я даю слово Франсуа Реканати — вы все его уже знаете.

Доклад Франсуа Реканати опубликован в Scilicet, жур­нале Парижской фрейдовой школы.

12 декабря 1972 года.

21

Жак Лакан

Ещё: глава II

II

ЯКОБСОНУ

Лингвистерия.

Знак смены дискурса.

Значение хлещет без удержу. Глупость означающего. Наслаждающаяся субстанция.

Не говорить о языке глупостей, по-моему, трудно. И все же тебе, Якобсон, это удалось.

Беседы, проведенные Якобсоном на днях в Коллеж де Франс, привели меня в восхищение, которое я и спешу се­годня ему засвидетельствовать.

Но глупость, черта скотская, нуждается в пище. Неужели все, что мы питаем, уже поэтому по-скотски глупо? Конечно, нет. Известно, однако, что глупости требуется подпитка. Нужно ли распространяться на сей счет в этой аудитории, где мы, по сути дела, находимся в ресторане? Правда, не бу­дучи в университетской столовой, мы лишь воображаем, будто питаемся. Измерение воображаемого — вот где нахо­дим мы себе пищу.

Вы помните, я полагаю, какое истолкование получает в аналитическом дискурсе связь с оказавшейся волею случая в положении матери кормилицей и инфернальная история желания, со всеми его последствиями, которая за этой свя­зью стоит.