|
ПРИМЕЧАНИЯ <Конструкции в анализе> (1937), Collected Papers, vol. V. To есть связанная с чувством преследования. (Прим. перев.) Good and bad breast, good and bad mother - это широко распространенные психоаналитические термины, введенные Мелани Кляйн. В переживаниях младенца хорошая грудь или мать - это добрая, заботливая, любящая и любимая, присутствующая рядом часть матери, удовлетворяющая его потребности. Плохая грудь или мать - это злая, невнимательная, ненавидящая и ненавидимая, отсутствующая часть матери, не удовлетворяющая потребностей младенца. Good breast, по-английски, - это не только хорошая, но и добрая, доброжелательная, милая, любезная, годная, полезная, плодородная и т. д. грудь. Также и bad breast, по-английски, - не только плохая, по и дурная, скверная, испорченная, развращенная, безнравственная, больная и т. д. грудь. Поэтому противопоставление good and bad breast, по-английски, - это не просто противопоставление оценочной <хорошееT> и <плохости>, а противопоставление добра и зла, отсылающее нас к религии, философии, искусству и намекающее на то, что уже с рождения ребенок и его мать реально и конкретно участвуют в борьбе этих двух сил, добра и зла, жизни и смерти. Русский перевод, к сожалению, не передаст этого значения, по его необходимо иметь в виду. (Прим. перев.). То есть принять вовнутрь, сделать из внешнего внутренним. (Прим. перев.). Все это ощущается младенцем гораздо более примитивным образом, чем это может выразить язык. Когда эти довербальные эмоции и фантазии оживают в ситуации переноса, они проявляются как <память в чувствах>, как я бы их назвала, и реконструируются и облекаются в слова с помощью аналитика. Сходным образом мы используем слова и при реконструкции и описании других феноменов, относящихся к ранним стадиям развития. В действительности мы поможем перевести язык бессознательного в сознание, не одалживая ему слова из области сознания. 6В ряде моих работ - <Психоанализ детей>, <Ранние стадии Эдипова комплекса>, <Вклад в психоанализ> и <Развитие психоанализа> я ссылаюсь на зависть, исходящую из оральных, уретральных и анально-садистских источников на наиболее ранних стадиях Эдипова комплекса, связанную с желанием испортить принадлежащее матери, в частности пение отца, который, согласно фантазиям младенца, она держит в себе. Уже в моей статье <Обсессивный невроз шестилетней девочки>, написанной в 1924 г., но не опубликованной до ее появления в <Психоанализе детей>, зависть, связанная с оральными, уретральными и анально-садистскими нападками на тело матери, играет важную роль. Но я не связывала особо эту зависть с желанием отобрать и испортить материнские груди, хотя я подошла к этим выводам очень близко. В статье <Об идентификации> (<Новые направления в психоанализе>) я обсуждала зависть как фактор, очень важный для проективной идентификации. Уже очень давно, в <Психоанализе детей>, я предположила, что не только орально-садистские, но и уретральносадистские и анально-садистские наклонности действуют также и у очень маленьких младенцев. <Заметки о некоторых шизоидных механизмах> (<Развитие психоанализа>). Д-р Эллиот Жак привлек мое внимание к этимологическим корням <зависти> (envy) - латинскому invidia, которое происходит от глагола invidco - смотреть косо, злобно, недоброжелательно, класть дурной глаз, завидовать, испытывать недоброе чувство. В качестве первоначального примера его использования приводится фраза Цицерона, которая в переводе гласит: <Приносить беду своим дурным глазом>. Это подтверждает дифференциацию, которую я делала между завистью и жадностью, указывая на проективный характер зависти. В подстрочном переводе эти две цитаты, возможно, выглядят более выразительно: Но про ревнивые души так не скажешь; Они никогда не ревнуют по причине, Они ревнуют, потому что они ревнуют; это монстр, Который сам себя порождает, сам по себе возникает. * * * Берегитесь ревности, мой господин. Это зеленоглазый монстр, который издевается Над мясом, которым он питается... (Прим. перев.). — 23 —
|