|
Время шло, состояние девочки не улучшалось: плаксивость, печаль, неверие в себя, сжатая рука сохранялись. Писать не могла, ложку держать тоже, настроение было хуже некуда. На все уговоры матери отвечала, что, мол, целителю виднее, он ее заколдовал за то, что она ему не верила. Мать повела дочь к врачу, та рассмеялась: ну сколько говорить, чтобы не ходили на концерты этих жуликов, ну сколько надо убеждать, что от всех этих проходимцев только вред, а если и есть польза, то не чаще, чем по теории вероятности! И выгнала больную: дескать, сама виновата — сама и ищи себе лечение. Мать повела дочь к знахаркам местного значения. Те только разводили руками: коли столичный волшебник тебя заколдовал, то куда уж нам расколдовывать. Два года тянулась болезнь девушки. Из прежде жизнерадостного и активного подростка она превратилась в плаксивое, жалкое, не способное себя защитить существо. Врачебное лечение мать ей не проводила: бабки запретили да и целитель (тот самый) требовал ни в коем случае не применять лекарств, ибо они якобы опасны. И жила девочка не на необитаемом острове в Тихом океане и не в диких джунглях, а во всемирно известном курортном городе. И никакого лечения — уму непостижимо! По настоянию соседей девочку привезли в Москву — найти целителя, дабы ее расколдовал. Его-то нашли, но расколдовать не смог, хотя денег содрал много. Пошли с горя по врачам. Оказались в одном медицинском НИИ, оттуда девочка попала ко мне. У нее тяжелый невроз: она, конечно, вылечится, но ведь могла бы и не заболеть, не попадись этот злосчастный целитель, а если бы лечилась у врачей, уже заболев, то наверняка давно выздоровела. Медицина всегда будет вызывать у людей раздражение, ибо все хотят не болеть и жить долго, предела людским желаниям нет, успехи медиков всегда будут отставать от потребностей людей. Периодически будет возникать мода на знахарей, которые, как это вообще свойственно подобной публике, всем обещают все. В некоторых случаях знахари помогают — как правило, при легких отклонениях, где поможет любой человек. Знахари любят вешать лапшу на уши доверчивым людям, приводя бесчисленное число примеров своего могущества. Но через несколько дней оказывается, что все эти примеры были высосаны из пальца или были очень кратковременны. Когда какой-нибудь знахарь выступает по телевидению, показывают мешки телеграмм благодарственного содержания. Можно подумать, что вся страна вылечилась от облысения, недержании мочи или плохого настроения. Проходит время и ни один знахарь не может представить адрес хотя бы одного полностью излеченного пациента, хотя временное облегчение у некоторых, возможно, было. Под влиянием кратковременного облегчения, столь же часто встречающегося, если побывать, скажем, на концерте хорошего пианиста или пародиста, доверчивые люди посвящают знахарям проникновенные строки. А потом умирают, словно и не побывали у всемогущих колдунов. — 4 —
|