|
– Постояли бы тут, поломались за эту зарплату! Так ещё и обхамить каждый норовит! – гремит в ответ «пострадавшая». Подруги одобрительно шипят хором, выстраиваясь за её спиной в боевую «свинью». – Да что вы внимание обращаете! Это ж мировая бабка! Всегда по сто грамм. Зато самого вкусненького, – весёлый добродушный молодой мужчина. Из вечных середнячков. Капуста «Провансаль». Мясо по-французски. «Интересно, в сковороде разогревает или в микроволновке?» Виски от трёхсот рэ за стакан и выше – за стеклом под замком. Приобретение его в собственность – дело непростое. – «Тичерс», пожалуйста. – Чито? – плохо говорит по-русски. – Вот это! – тыкает пальцем. – Нада дижюрный по зала! – испуганно убегает. Минуты три проходят в надежде. Минут пять – в отчаянии. Потом приходит понимание и, как следствие, – смирение. Привычно обежав всех Людмил, Марин и даже Василис, разыскивает, наконец, искомую «ключницу» Эллу или Стелу. Та занимается важным делом – отрешённо созерцает, как откровенно неславянского происхождения уборщица размазывает замурзанной тряпкой слякоть по полу. – Подождите! Ещё три минуты спустя: – Первая касса. – Вы боитесь, что я её выпью прямо тут? – как-то неуверенно шутит. – У нас такие правила! Ещё пару минут спустя: – Вот этой икры, пожалуйста. – Вторая касса! – … А у меня там… на первой… – Первая касса!!! «Чувство оскорблённого достоинства – вещь, конечно же, крайне необходимая человеку, но… выпить-то хоц-ца ещё крайнее!» Каждый раз, выходя из магазина, Сашка чувствовала себя измождённой. Ещё бы! Ведь это именно она регулярно покупала тут плоскую фляжку «Тичерса», баночку красной икры и сигареты. Никогда не угадывая с кассой. Пока те доставляли, передавали и переговаривались, Сашку кто-нибудь непременно больно толкал в зад гружёной телегой с тушёнкой и стиральным порошком. Или просто – локтём в бок. «Почему они всё время должны быть плечом к плечу? Ненавидят друг друга, но сближаются до плотного физического контакта? Что за люди?» [– Я кинестетик, понимаете, Александра? – А я – всё сразу, понимаете? – Это вы должны меня понимать. Я у вас на приёме и плачу вам деньги. – Как кинестетик кинестетика, вы должны меня понять как никто другой – мне неприятны ваши деньги. На ощупь. Как визуалу, вы мне неприятны на вид. Как аудиалу – на слух. Вы отвратительны всем моим пяти чувствам: попробуй я вас на вкус, меня бы стошнило; а пахнете вы средней паршивости одеколоном, не спасающим от крайне неприятного запаха вашего тела. Нет, не немытого тела, а просто – ваш собственный запах. И особенно, поверьте, вы неприятны шестому. Моё шестое чувство испытывает гадливость, воспринимая вас светящимся яйцом. Тухлым. Что можно изменить в тухлом светящемся яйце? — 5 —
|