В зеркале философии

И поэтому все настойчивее звучат призывы к поис­ку общей идеи, глубинного ориентира, общезначимо­го идеала.

Резонно поставить вопрос: а возможно ли вообще выдвижение какой-либо единой общей цели?

Наше общество уже пережило многолетний этап за­силья ортодоксальной моноидеологии. Это было вре­мя, когда полагалось, что все должны выстроить мысли “по ранжиру”, исповедовать “единственно правильное” мировоззрение. Многоцветье человеческой мысли тог­да уходило в катакомбные укрытия, самиздатовские творения, диссидентские кухонные пересуды.

Возврата к такому положению быть не может. Но не менее опасна наличная ситуация смятения, идей­ного разброда, упования на то, что все само собой ус­троится, жизни по поговорке “плыви мой челн по воле волн”.

Нелегко совместить плюрализм мысли, свободу каж­дого мыслить так, как он сам считает нужным, с не­обходимостью найти объединительную платформу, об­щее согласие. Наверное, это та вечная задача, которая по-своему встает перед каждым народом и каждым поколением. Сегодня она остро и болезненно предста­ла перед поколением россиян 90-х годов XX века.

Наивно было бы думать, что такую общую идею можно сочинить, взрастить “в пробирке”, милостиво преподнести сверху вниз покорному демосу, “взыску­ющему града” от какого-либо новоявленного проро­ка.

Такая идея должна вызреть в толще народного со­знания, отразить глубинные чаяния миллионов. Если ее предпосылки не сформируются в недрах общества, то никакие усилия государственных структур, теоре­тиков и идеологов не дадут надежного результата. Это так. Но это не значит, что сообщество теоретиков должно сидеть сложа руки, в ожидании собственного прозрения. Высокий долг всех причастных к соци­ально-гуманитарной теории в том, чтобы, прислуши­ваясь к “гласу народа”, концептуально выразить, обос­новать, представить такую идею. Нужно продолжать интенсивный поиск, перебор вариантов, споры, дис­куссии, отшлифовку контуров возможной общей идеи.

Пожалуй, сейчас еще трудно развернуто фиксиро­вать ее позитивное содержание. В арсенале претен­дентов на формулирование общей идеи для современ­ной России содержится много слабо совместимых элементов. Святоотеческие наставления, обличения К. Леонтьева и К. Победоносцева как-то не состыковы­ваются с прозрениями нынешних модных прогнозов Т. Гордова и О. Халмера, футурологическими видени­ями О. Тоффлера и Ф. Фукуямы. Наряду с глубокой отечественной традицией, веские размышления рос­сийского академика Н. Моисеева, значимые тезисы классического марксизма, констатации Фридриха Хайека и другие серьезные теоретические конструкты не могут быть обойдены в рассмотрении моделей буду­щего развития России.