|
Безработица, порождаемая автоматизацией, не является более предметом предположений – она стала одной из животрепещущих проблем современного общества. Круг идей кибернетики из планов и упований на будущее превратился ныне в рабочий аппарат, применяемый в технике, биологии, медицине и социологии; он претерпел при этом большое внутреннее развитие. Я прочел не один цикл лекций, стремясь обрисовать влияние этого круга идей на общество, этику и религию, и я полагаю, что пришло время попытаться дать синтез своих взглядов в этой области и рассмотреть подробнее социальные последствия кибернетики. Настоящая книга посвящена некоторым аспектам этих последствий, позволяющим мне (хоть я и сохраняю идеи и многие примеры из книги «Кибернетика и общество») рассмотреть предмет глубже и полнее. Здесь я хотел бы отметить большую помощь, которую мне оказали своей критикой друзья с обоих берегов Атлантики, и в частности г-н Пит Гейн из Рунгстэд-Кюста в Дании, д-р Лоренс Франк из Бельмонта, шт. Массачусетс, и проф. Карл Дейч из Йельского университета, а также многие другие. Кроме того, я хочу поблагодарить моего секретаря, г-жу Еву-Марию Риттер, за ее помощь в подготовке рукописи. Я имел возможность развить свои идеи в курсе лекций, прочитанных в январе 1962 года в Польском университете и на семинаре, организованном летом 1962 года на Международном философском коллоквиуме в Руайемоне, близ Парижа. Хотя настоящая книга и содержит материал из моих высказываний в обоих местах, он был полностью пересмотрен и переработан. С благодарностью многим, оказавшим помощь в этой работе. Норберт ВИНЕР Сэндвич, Нью-Гэмпшир, 30 августа 1963 года IВ этой книге я намереваюсь обсудить не всю проблему отношения религии и науки, а лишь определенные вопросы, связанные с той областью знания, которая представляет для меня наибольший интерес, – с наукой об управлении и связи. Мне кажется, что вопросы эти располагаются вблизи того рубежа, где наука сталкивается с религией. Я хотел бы при этом избежать логических парадоксов, которые являются следствием крайних (хотя и привычных) претензий религии на истолкование абсолютов. Если мы будем рассматривать познание только с позиций Всеведения, власть – только с позиций Всемогущества, а культ – только с позиций Единобожия, то мы запутаемся в метафизических хитросплетениях еще до того, как приступим к действительному исследованию отношений между религией и наукой. Тем не менее существует много положений, касающихся знания, власти и культа, которые приходят в столкновение с последними данными науки. Мы могли бы свободно обсудить эти положения, не обращаясь к упомянутым абсолютным понятиям, окутанным столь сложными эмоциями и таким пиететом, что нет никакой возможности к ним подступиться, не возбуждая страстей. Но знание, власть, культ – это определенные факты действительности, и факты эти доступны человеческому исследованию совершенно независимо от принятой теологии. Как реальные факты, эти явления поддаются изучению, при котором мы можем воспользоваться нашими сведениями о знании, власти и культе из других областей, более доступных для методов естественных наук. И нам незачем требовать от изучающего, чтобы он сразу же полностью воспринял точку зрения «credo quia incredibile est» [3]. — 3 —
|