Калигула

Цезония. Умоляю тебя!

Геликон. Дорогая Цезония, Кай идеалист, это известно каждому. Другими словами, он еще не все понял. Я понял все и поэтому не занимаюсь ничем. Но если Кай начнет понимать, он, напротив, со своим добрым сердечком способен заняться всем. И один бог знает, чего нам это будет стоить. Кстати, время обедать.

Уходит.

Сцена шестая

Цезония устало садится.

Цезония. Страж видел, как он прошел. Но весь Рим видит Калигулу повсюду. А Калигула не видит ничего. Он занят одной только мыслью.

Сципион. Какой?

Цезония. Откуда я знаю, Сципион?

Сципион. Друзилла?

Цезония. Кто на это ответит! Он действительно ее любил. Ужасно видеть, как умирает та, которую вчера еще сжимал в объятиях.

Сципион (неуверенно). А ты?

Цезония. О! я давняя его любовница.

Сципион. Цезония, нужно его спасти.

Цезония. Так ты его любишь?

Сципион. Люблю. Он был добр ко мне. Он многому меня научил. Некоторые его фразы я помню наизусть. Он говорил мне, что жизнь нелегка, но что есть религия, искусство, любовь, которые поддерживают нас. Единственное заблуждение, говорил он, -заставлять людей страдать. Он хотел быть справедливым.

Цезония (поднимаясь). Он был слишком молод.

Подходит к зеркалу и глядит на себя.

У меня никогда не было иного бога, кроме моего тела. И этого бога молю сегодня, чтобы он заставил Кая подчиниться мне.

Входит Калигула. Увидев Ц е з о н и ю и Сципион а, колеблется и делает несколько шагов назад. В то же мгновение с противоположной стороны входят п а т р и ц и и и у п р а в и т е л ь дворца. Останавливаются озадаченные. Цезония оборачивается. Она и Сципион бросаются к К а л и г у л е. К а л и-г у л а останавливает их движением руки.

Сцена седьмая

У п р а в и т е л ь (неуверенно). Мы... мы искали тебя, Цезарь.

Калигула (отрывисто, изменившимся голосом). Вижу.

У п р а в и т е л ь. Мы... то есть...

Калигула (грубо). Чего вам надо?

У п р а в и т е л ь. Мы беспокоились, Цезарь.

Калигула (приближаясь к нему). По какому праву?

У п р а в и т е л ь. Э-э... гм... (Внезапно одушевившись, быстро.) В конце концов ты же знаешь, что должен решить несколько вопросов, касающихся публичной казны.

Калигула (неудержимо смеясь). Казна? Да уж, в самом деле, казна - это капитально.

У п р а в и т е л ь. Да, Цезарь.

Калигула (смеясь по-прежнему, Цезонии). Не правда ли, дорогая, казна - это очень важно.

Цезония. Нет, Калигула, это второстепенный вопрос.

Калигула. Ты в этом ничего не понимаешь. Казна есть весьма могущественный фактор. Важно все: финансы, нравственность, внешняя политика, снабжение армии и аграрные законы. Говорю тебе, все это очень важно. Все имеет равное значение - величие Рима и приступ артрита. О! Я займусь этим всем. Послушай-ка, управитель.