Территория жизни

И вдруг возникает совсем другая «тема»: внезапно я осознаю, что мне даётся ещё один, возможно, последний выбор в жизни: прямо сейчас я в состоянии приложить определённое внутреннее усилие и отброшенная машиной вывернуться таким образом, чтобы удар о кромку тротуара пришёлся на бок и на руку. Предплечье будет раздроблено, но второй рукой, которая тоже будет сломана в двух местах, я смогу защитить голову. Конечно же, смертельной травмы не избежать: будет сломан позвоночник и вдавлены друг в друга несколько позвонков, но я смогу выиграть у смерти несколько часов, даже суток. Перед моим внутренним зрением проходят картины, как я отлетаю от машины, как она проскакивает мимо, как водитель от шока не справляется с управлением и метров через двадцать врезается в столб. Вокруг меня быстро собирается толпа, и вот уже несколько человек достают мобильники и набирают неотложку. Склиф в квартале отсюда, и «скорая» приезжает быстро. Всего на несколько дней, однако, у меня есть шанс продлить жизнь. Но я сама отбрасываю его – я вспоминаю о том, что моё сознание ясно и что я знаю, как надо себя вести и что делать.

Я всё ещё смотрю на капот машины. Он чуть-чуть дрогнул. Мне мерещится, или машина действительно словно перескочила чуть ближе ко мне? Нет, не почудилось, – она наезжает на меня не плавно, а еле заметным вздрагиванием.

Раздался гул улицы. Перед глазами мельтешение. Чувствую странное безболезненное давление во всём теле, будто оно выворачивается наизнанку, и вот уже смотрю на происходящее сверху.

Женское тело, отброшенное на тротуар перед троллейбусом, в совершенно неестественной позе лежит лицом вниз. Оно всё мелко дрожит перед тем, чтобы замереть, по-видимому, уже навсегда. Удар головой пришёлся о самый край выступающего бордюра, и из-под головы расползается кровавое пятно. Никто не подходит близко, но вокруг разрастается толпа, неизвестно откуда появившихся людей. Двое уже звонят по своим телефонам. А я словно на каком-то параллельном уровне сознания узнаю о том, что через пятнадцать минут ко мне подъедут первые гости – у меня сегодня День Рожденья, – один из них подойдёт к толпе, собравшейся на углу напротив моего дома, и к вечеру всем уже будет известно, что случилось. А ведь я собиралась всего-навсего купить к своему праздничному столу свежий хлеб – и на вот тебе!

И всё-таки я уже умерла или ещё нет? Впрочем, если это на самом деле смерть, то следует как можно скорее «уходить», не заморачиваться всем, что остаётся здесь, иначе можно надолго застрять в зависшем состоянии. Я привычно освобождаю себя от мыслей, как при входе в медитацию. Картинка катастрофы размывается перед моим взором. Гул улицы становится глуше и переходит в какой-то совершенно другой шум. Не пойму, приятный он или нет, только отчётливо осознаю его объёмность и ясно чувствую окружающую меня глубину, в невероятную бездонность которой то ли взлетаю, то ли проваливаюсь.