|
— Мма! — гулко и безнадежно ухал он на каждом замахе. — Мма! Мма-а! Ма-а! Враги, впрочем, уже подрастеряли боевой задор, слишком велики были потери. И когда из-за спины голема в них снова полетели стрелы, враги с яростным ворчанием побежали с поля боя. — Мма, — голем булькнул и опустил руку. По его глиняному лицу ползли струйки черной грязи. — Мма! Мма! Мма-мма! — Все хорошо, малыш. — Принцесса обняла голема за остатки плеч и прижала его уродливую голову к своей груди. — Ш-ш, уже все хорошо, не плачь. Мама с тобой. — Мма, — всхлипнул голем. — Мам-ма. Где-то за холмами садилось солнце, и заклинание потихоньку теряло силу. Голем медленно превращался в то, чем и был изначально, — большую кучу мусора. Варвар топтался рядом и растроганно сморкался в большой платок. Остальные герои отошли на почтительное расстояние. — Эти люди, — фыркнул Полуэльф. — Сентиментальность когда-нибудь их погубит. — Если прежде они не погубят всех нас, — проворчал Гном. меч и камень— И тогда, — рассказывал Варвар, — появился никому не известный подросток, взялся за рукоять меча-в-камне и одним рывком вытащил его наружу. Вот это было зрелище, я вам доложу! У всех так челюсти и отпали. — А потом? — спросил Гном. — А потом этого мальчика короновали, и он правил долго и справедливо. Объединил все враждующие племена, победил множество чудовищ… — Это понятно, а где она теперь? — нетерпеливо перебил Гном. — Кто «она»? — опешил Варвар. — Наковальня. Ты же сам говорил, что на покрытом рунами камне стояла наковальня, и меч пронзал ее насквозь, верно? — Да… — Ну и что с ней стало потом, когда король умер? — Не знаю, — растерянно моргнул Варвар. — А при чем тут наковальня? Речь же о мече! — О мече?! — Гном схватился за голову. — Да вы что, люди, с ума все посходили?! Кому нужен какой-то дурацкий меч? Он там вообще лишний, его и выдернуть-то надо было, чтобы не мешал пользоваться инструментом. Наковальня — вот истинное сокровище! — А разве не рунный камень? — удивился Полуэльф. меч гордых людей— Пришли, — сказал Полуэльф и сложил карту. — Оно и видно, — проворчал Гном. Действительно, окончание поисков не вызывало сомнений. Посреди руин возвышался кусок древней стены — словно оберегаемый невидимой рукой, без единой трещинки, даже вездесущий лишайник не запятнал камни, а пряди бешеного огурца, в изобилии росшие вокруг, держались от стены на почтительном расстоянии. Пощадило время и статую — вернее, барельеф, изображающий высокого стройного человека с широко раскинутыми руками. Из груди барельефа торчал меч, рукоять которого, украшенная огненными опалами, слабо светилась и еле слышно потрескивала. — 5 —
|