|
Звук открывшейся двери заставил ее вздрогнуть. Тот, кто вошел, был невероятно зол, раздражен, охвачен гневом… Но все же это не был кто-то из знакомых ей людей. Чужие тяжелые шаги, шумное дыхание. «Толстяк, наверное… Ну и сидел бы себе дома, что ж его понесло по госпиталям бегать?» — Мисс, как вы себя чувствуете? — На белый стул опустился и в самом деле весьма грузный господин. — Отлично… Как себя может чувствовать человек, очнувшийся на больничной койке? — Мисс, не заставляйте меня повышать тон, отвечайте на вопросы… — И не подумаю. — Если бы Марита не лежала, а хотя бы сидела, она могла бы презрительно пожать плечами. — Кто вы такой? И по какому праву вообще появились здесь? — Девушка, я не посмотрю, что вы тяжело больны. И приложу максимум усилий, чтобы следующие двадцать лет вы провели в тюрьме. Если, конечно, не начнете сейчас вести себя как разумный человек. — Ну тогда и вам придется вести себя как разумному человеку… И ответить на мои вопросы. — ЦРУ отвечает только тогда, когда считает нужным! Несколько месяцев, проведенных на острове Свободы, должно быть, сильно изменили взгляды девушки. Или осознание утраты было столь невыносимым, что на угрозы ее собственной жизни страха уже не осталось. — Ах, ЦРУ… — Марита закрыла глаза. Этот одышливый хам мог грозить ей чем угодно… Теперь это все не имело никакого значения… Ей стало ясно, что Фидель ничего не знает, что ее попросту отравили и украли. Вернее, отравили для того, чтобы украсть. Марита понимала даже, зачем это сделали. Когда-то команданте сам ей рассказал, что на его жизнь покушались уже не единожды. Улыбки превосходства на его губах она не видела, но насмешка в голосе была отлично слышна. Стоял изумительный вечер. Солнце только что село, и Гавану быстро окутали сумерки. Марита подошла к окну, чтобы отдернуть штору. — Не делай этого, алеманита. — Почему? — Враг не дремлет. Будь осторожнее. — Да почему же, Кастро? — иногда, очень сильно разозлившись, она могла назвать его по фамилии. — Девочка, на мою жизнь уже покушались столько раз, что я почти сбился со счета. Пусть лучше будет душно, чем опасно. Сейчас, вспомнив слова команданте, Марита нашла в себе силы удивиться тому, как долго ничего страшного не происходило, как долго она пряталась в обманчивом ощущении безопасности. Нет, как долго Фидель ее прятал. «И теперь эти убийцы нашли наконец лазейку… Интересно, какие они теперь придумают оправдания для своих мерзких делишек?» — 172 —
|