|
Оплеуха привела меня в чувство. В голове звенело, по щекам катились слезы, но теперь я мог нормально слышать и соображать. — Ты чего? — Скилас тряхнул меня. — Все, очнулся? Я кивнул и всхлипнул. — Перепугался, что ли? — Да нет, — сказал я и не узнал собственного голоса. Это был хрип умирающего. — Ты... Это твой бывший хозяин? — Трибун-то? Ну да. Вообще-то, я и сейчас у него в денщиках. А что? А-а-а... — протянул он, хлопнув себя по лбу. — Точно. Ты же его собирался убить. Так? Я кивнул: Понимаешь, я для этого и в армию пошел... Ну, чтобы поближе к нему оказаться. Всю зиму искал. Ты же мне сказал, что он в этой армии должен быть. Вот я его и искал... Надо же! Нашел... Мне самому в это не верилось. Семь лет я ждал этой встречи. Мечтал о ней, готовился, жертвовал всем, что у меня было ради нее... И что же? Я не чувствую ничего, кроме усталости. Ни радости, ни ненависти... Только жуткую усталость. В двадцати шагах от меня стоял человек, убивший моего отца. Человек, которого поклялся убить я... Умом я понимал это. Но сердце молчало. Оно не заходилось от ярости и жажды мести, а билось спокойно и размеренно. Я попытался представить лица отца и Марка. Но у меня ничего не получилось. Я никак не мог вспомнить их. Лишь смутные тени. Тени из другой, почти забытой жизни... Жизни, которой, кажется, у меня никогда и не было. Я простой солдат, вокруг товарищи по оружию, а человек на телеге — мой командир. Вот это было правдой. Вот это моя настоящая жизнь. Мне захотелось плакать. Впервые я чувствовал себя предателем. — Эй, солдат, — фракиец наклонился ко мне, как будто бы дружески приобняв за плечи, и прошипел в самое ухо: — вот что я тебе скажу. Если удумаешь здесь свои счеты сводить, глотку перережу, и пикнуть не успеешь, понял? Кроме этого сукина сына нас никто отсюда не вытащит. Других командиров нет. А я не хочу попадаться в лапы ребятам, которые из моей башки украшение для ворот сделают. Так что советую тебе на рожон не лезть. Вот дай ему вывести нас из этого форта, а потом валяй. Только не у меня на глазах. Не знаю, какой Вар человек, но солдат и командир он правильный, такие не часто встречаются... Не будь он римлянином, я бы сам тебя прикончил. Но вы оба из одного теста, поэтому плевать мне, кто кого из вас к праотцам отправит. Но только не сейчас. Сейчас он может две сотни душ спасти. И не вставай у него на пути. Я тебя мигом оттуда уберу, потому что одна из этих двух сотен душ — моя. Даже сквозь кольчугу я чувствовал стальную хватку его ручищи. — 96 —
|