Иная жизнь

Однако курирующий научные исследования в Военно-Морском Флоте СССР первый заместитель главкома адмирал флота Н.И.Смирнов не спешил пускать сочиненную мной инструкцию в дело. Я прикидывал возможный ход его мыслей: "А не скажут ли другие, что у Смирнова "поехала крыша"? И потом, что за научный багаж у

В.Г.Ажажи, чтобы довериться ему в таком непростом вопросе? Ну, допустим, он руководил исследовательской подводной лодкой "Северянка". Ну и что? Ведь это же не НЛО, а, как говорят в Одессе, две большие разницы".

И все-таки 7 октября обстоятельства заставили Н.И.Смирнова пригласить меня для личного знакомства и разговора. А разговор в основном был односторонний. По селекторной, то есть громкоговорящей связи уже в который раз повторил свой доклад оперативный дежурный Северного флота.

На рассвете 7 октября 1977 года плавучая база подводных лодок "Волга" находилась в Баренцевом море. Внезапно ее командир капитан 3-го ранга Таранкин был срочно приглашен в БИП (боевой информационный пост корабля). Отметка на экране радара показывала, что с плавбазой с расстояния около ста километров сближается воздушная цель. Пока личный состав занимал места по тревоге, радиометристы идентифицировали цель. По силе отражения и характеру сигнала получалось, что с "Волгой" сближалась группа вертолетов. Откуда? Удаленность плавбазы от берега исключала появление вертолетов аэродромного базирования, а по разведданным ни своих, ни иностранных вертолетоносцев в Баренцевом море быть не должно. "Неужели разведка прохлопала?" - Таранкин выскочил на мостик. Разгорающееся сияние надвигалось на корабль с северо-востока. Его источники шли в кильватерном строю. Один, три, девять. И командир, и другие наблюдатели постепенно убеждались, что это были не привычные глазу летательные аппараты, а странные сияющие диски, которые, снизившись до уровня мачт, учинили вокруг "Волги" настоящий хоровод. Восемнадцать минут по приказу Таранкина радисты пытались связаться с главной базой Северного флота Североморском. Но прохождения радио не было ни на прием, ни на передачу. Но работала корабельная радиотрансляция, и Таранкин отдал неординарную команду: "Всему личному составу. Запоминайте, зарисовывайте, фотографируйте, чтобы, когда мы вернемся на базу, никто не сказал, что ваш командир спятил с ума". На девятнадцатой минуте НЛО освободили пространство над плавбазой от своего присутствия, восстановилась радиосвязь, полетела радиограмма. Через час появился самолет-разведчик, но разведывать было уже нечего.

В конце разговора Н.И.Смирнов позвонил заместителю начальника Главного штаба ВМФ П.Н.Навойцеву и приказал направить на корабли директиву, предписывающую внедрить на флотах и флотилиях "Инструкцию по наблюдению за НЛО". Причем сделать это в два этапа: сначала на гидрографических, исследовательских и разведывательных судах, а затем и на остальных кораблях. За подписью Навойцева директива ушла адресатам уже вечером 7 октября 1977 года, а разработанная мной инструкция под названием "Методические указания по организации в ВМФ наблюдений аномальных физических явлений и их воздействия на окружающую среду, живые организмы и технические средства" начала новый этап своего существования, который называется "внедрение". Приятно, что этот документ на Северном флоте распространился за подписью моего друга контр-адмирала Марса Искандерова. Неудивительно, что "Методические указания" легли в основу подобных же указаний, выпущенных Госкомгидрометом СССР в 1979 году. А вот как военный документ попал на страницы газеты "Комсомолец Киргизии" от 29 августа 1990 года, остается загадкой. Наверное, здесь не обошлось без хитроумной деятельности полковника авиации в отставке Марины Попович. Но о ней речь пойдет позже.