|
Но есть метафоры и другого рода, те, которые неустанно творят поэты и прозаики: их назначение — украшать, делать более выразительным индивидуальный, личный язык. «Море смеялось» — сказано в одном из ранних рассказов М. Горького. «И железная лопата в каменную грудь… врежет страшный путь…» — так Лермонтов рисует крутые склоны Казбека. Это — метафоры. В восточной поэзии (а под ее влиянием и у европейских поэтов-романтиков) слово «роза», например, стало как бы постоянным заместителем слова «красавица», а название птицы «соловей» — непременным обозначением влюбленного юноши. На этой метафоре построено множество поэтических образов, в том числе великолепное пушкинское восьмистишие: «О, дева-роза, я в оковах!» Метафоры — и языковые, и литературные — строятся, когда между двумя предметами или явлениями сознание отмечает какое-либо сходство, пусть даже отдаленное: Тучки небесные, вечные странники! «Золото, золото падает с неба!» — Дети кричат и бегут за дождем. Земная ось. (Языковая метафора) Спутник «Молния». (Языковая метафора) Бывают тропы, построенные несколько иначе: прямого сходства между предметами, пожалуй, и нет, но ощущается некоторое (иногда довольно сложное) взаимоотношение. Острый глаз человека подмечает его. Вот так возникло значение «семечко с прицепками» у слова «собака». Конечно, по виду семя череды не походит ни на таксу, ни на дога, но оно «вцепляется в одежду, как злой пес». Так же возникли выражения вроде: «я три тарелки съел» («Демьянова уха») или «шипенье пенистых бокалов» (Пушкин). Фока съел не «тарелки», а налитую в них уху. Шипели у Пушкина не «бокалы», а то игристое вино, которое искрилось в них…. Этот вид тропа носит имя «метонимия» (по-древнегречески — переименование). Украшая свою речь, и ораторы, и просто красно говорящие люди пользуются также так называемой гиперболой — преувеличением. «Редкая птица долетит до середины Днепра. Пышный! ему нет равной реки в мире!» (Гоголь. Страшная месть) «Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы…» (А. Блок. Скифы). «От Урала до Дуная, до большой реки, Колыхаясь и сверкая, движутся полки!» (Лермонтов. Спор). Так преувеличивают мастера художественного слова. Но и каждый из нас в обиходной речи употребляет гиперболы. «Сто тысяч раз тебе сказано: мой руки перед обедом!» — знакомая формула? А ведь 100 000 обедов навряд ли съел тот первоклассник, которому это говорится: 100 000 дней — это 241 год с лишком! Гипербола! — 52 —
|