|
— А откуда, интересно узнать, вам это стало известно? — зловеще спросил Куманин, окончательно приходя в себя. Израиль Лазаревич вздохнул горестно и устало. — Зачем вы так нервничаете, Сергей Степанович, — проговорил он. — Не бережете себя. Я вот даже отцу вашему покойному об этом говорил: «Сгорит, говорю, ваш сынок на службе ни за понюх табаку, поскольку все слишком близко к сердцу принимает. Работа-то дураков любит…» Куманин снова сник. Он даже не понял, что Израиль Лазаревич назвал Степана Агафоновича «покойным». Слово он услышал, но как-то не придал всему значения. — Послушайте, — устало произнес он, — я не понимаю, о чем вы говорите и что от меня хотите. Скажите, где мой отец? Он мне нужен. Я должен ему срочно сообщить… Собственно, я ради этого сюда и приехал. — Да он обо всем знает, — махнул грязной рукой сварщик, — давно знает, только не говорил никому об этом, чтобы не испортить вам жизнь и карьеру. И себе, конечно. Грешен он был, но раскаянье сразило его. — Я вам… я тебе морду набью сейчас за такие слова, — начал Куманин, чувствуя, однако, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. — Что ты несешь о моем отце! Израиль Лазаревич захихикал, прикрывая рот чумазой ладошкой: — Вы, оказывается, не только о деде, но и об отце своем ничего не знали. Так я вам расскажу… — Слушать ничего не хочу, — заорал Куманин. — Говори, где мой отец? Говори, а то я тебя сейчас арестую… Неимоверным усилием воли он поднял правую руку и быстрым движением сорвал черные очки с головы сварщика. Страшное лицо Израиля Лазаревича с пустыми, как показалось Сергею, глазницами заставило Куманина в ужасе отпрянуть. — Не дурите, — сказал сварщик, — отдайте очки. Они же казенные. Мне работать надо. — Отдай ему, Сережа, очки, — раздался неожиданно голос за спиной Куманина, — без очков ему очень больно. Я знаю, потому что на допросе в 51-м… Куманин резко обернулся и в отдалении увидел отца в черном монашеском одеянии с большим крестом на груди. — Отдай очки, — тихо повторил отец. Больше Куманин ничего не помнит. * * *Его обнаружили лежащим в глубоком беспамятстве на скамейке, недалеко от входа на кладбище, как водится приняли за пьяного и вызвали милицию. Наряд, не долго думая, отвез Куманина в ближайший вытрезвитель. К счастью, там, проводя шмон по карманам, обнаружили удостоверение майора КГБ и известили Большой Дом. Оттуда быстро прибыли ребята, они-то и разобрались, что Куманин не пьян, а разобравшись, отправили в госпиталь. — 259 —
|