|
В. То, что я спрашиваю, это есть ли какой-то шанс – я понимаю, что никакого метода нет, - но есть ли какой-то шанс от этого знания о реальности перейти к самой реальности? У.Г. Если вы достаточно удачливы (это только удача), чтобы выбраться из этой ловушки знаний, то вопрос о реальности больше не возникнет [для вас]. Вопрос возникает из знания, которое всё ещё заинтересовано в поиске, обнаружении природы вещей и в том, чтобы познать прямо и непосредственно то, что происходит вокруг. Когда этого знания нет больше, нет и вопроса. Соответственно, нет нужды искать ответ. Вопросы, которые вы задаёте себе и также мне, возникают из допущения, что есть некая "реальность", и само допущение приходить из знания об этом... Знание – это ответ, который уже у вас есть. Потому вы и задаёте вопрос. Вопрос возникает авоматически. Необходимо не найти ответ на вопрос, но понять, что сам вопрос, который вы задаёте себе и, может, кому-то ещё, рождён из ответа, который уже у вас есть, который есть знание. И формат вопроса и ответа, если мы слишком долго забавляемся этим, становится в конце концов бессмысленным ритуалом. ...Если вы в самом деле заинтересованы в нахождении реальности, то единственное, что должно дойти до вас, это именно то, что ваши вопросы, сам механизм вопрошания, рождены уже готовым ответом, имеющимся внутри вас. Иначе не было бы никаких вопросов. Прежде всего, у вас есть предположение, что существует некая реальность, а из этого следует то, что вы можете пережить эту реальность. Без знания о реальности, вы никак не можете испытать, пережить реальность, это вполне определённо. «Если знания больше нет, есть ли какая-то возможность переживать реальность?» - спрашиваете вы. Вопрос сопровождает ответ. Поэтому нет надобности задавать вопрос и искать на него ответ. Не думайте, что я умничаю. Я просто обращаю ваше внимание на сам процесс вопросов и ответов. Я на самом деле не отвечаю ни на одни из ваших вопросов. Я лишь указываю вам, что у вас не может быть никаких вопросов, если у вас нет ответов. В. Я понимаю. И даже так я хотел бы продолжить игру. У.Г. Хорошо. Возможно, вы хороши в игре. Я нет. В любом случае мы увидим, кто на что способен. В. Хоть вы и знаете нашу озабоченность знаниями, вы всё же говорите теперь с нами о реальности и о приятии реальности... У.Г. Как это есть. В. Как есть? У.Г. Как есть, как это навязано нам культурой ради целей разума и разумного функционирования в этом мире, всё же сознавая, что это не имеет другой ценности, кроме функциональной. Иначе у нас были бы трудности... Если вы не хотите называть этот предмет микрофоном, а называете ?обезьяна?, мы все должны выучить это заново, и всякий раз когда речь зайдёт об этом, надо говорить о красной или белой обезьяне, вместо ?микрофона?. Это [мысль или язык] очень простое средство для коммуникации. — 12 —
|