|
Эволюция сурова, она не знает снисхождения и не озабочена вопросами справедливой компенсации. Люди осознали этот вопиющий дисбаланс давным-давно, и некоторые религии (например, буддизм) совсем не случайно рисуют земное существование как сплошное инферно, непрерывную череду страданий, а высшей целью человека полагают освобождение от них на мистическом пути недеяния. А какое отношение ко всему этому имеет культура? По Клопперу, культура — это орудие адаптации, но совсем особого рода и принципиально отличается от адаптационных механизмов в животном и растительном мире. Можно даже сказать, что она — орудие адаптации нового типа, ибо не столько сама возникает из случайностей, как полагают наивные англичане, сколько стремится вывернуть действительно случайное наизнанку, чтобы оно засияло в ореоле высшей и безусловной необходимости. Другими словами, посредством законов, обычаев и разнообразных табу культура стремится превратить минусы в плюсы, недостатки в достоинства, убогость в совершенство. Она воздвигает сверкающий идеал там, где ему никогда не было места. «Ваши страдания нестерпимы? Да, но ведь они облагораживают и даже спасают. Жизнь коротка? Да, но зато загробная жизнь длится вечно. Детство убого и бессмысленно? Да, но зато невинно, ангелоподобно и почти свято. Старость отвратительна? Да, но это приготовление к вечности, а кроме того, стариков надо почитать за то, что они старые. Человек — это чудовище? Да, но ведь он в том не виноват, тому виною грехи предков или же дьявол, который вмешался в деяния божьи. Человек не знает, к чему стремиться, ищет смысл жизни, несчастлив? Да, но это оборотная сторона свободы, ведь свобода является наивысшим благом, и не беда, если за нее приходится дорого платить, ибо человек, лишенный свободы, был бы еще более несчастным!» Культура — это фиговый листок на человеческих несуразностях, розовые очки, через которые человек взирает на собственное несовершенство, ловкий велеречивый адвокат, стремящийся всеми правдами и неправдами черное выдать за белое. Она навевает золотые сны и сладко нашептывает на ухо, стелется и юлит, любовно тасуя огрехи, накопившиеся за миллионы лет естественной эволюции, и старательно раскладывает их по полочкам. Каждый экспонат — на своем месте, снабжен соответствующей биркой и умело подсвечен, и все это для того, чтобы унылый необработанный голыш мог вдруг вспыхнуть разноцветным огнем, как редкий драгоценный камень. Перебирая содержимое своих сундуков, культура озабочена только одним: как половчее втереть клиенту очки и заменить ужасный минус на веселый плюс, обернув наше убожество добродетелью и торжеством высшего совершенства. — 160 —
|