|
Настоящее оказывается первым, весьма сложным для теоретика моментом временной рефлексии. Посредством настоящего оценивается и уясняется индивидно-дискрет-ное строение времени человечества; в дальнейшем инди-Введение видуальное настоящее обобщается до всеобщего и индивидуально-психологическое время накладывается на коллективно-историческое. Более полутора тысяч лет тому назад христианский богослов Аврелий Августин заметил, что состояние времени, называемое словом <настоящее>, не поддается исчислению. Столетие, год, месяц, день, час легко поместить в прошлое или будущее, сказав <было> или <будет>. Настоящее же столетие, настоящий год, месяц, день, час разделены на прошедшую и будущую части. Где здесь, собственно, настоящее? В поисках его мы дойдем до мгновения. Но что такое мгновение? Вот его еще нет, а вот оно уже прошло. Французский философ А. Бергсон обнаружил это ускользающее настоящее, выделив в противоположность исчислимому времени-протяженности (1е temps) время-длительность (la duree)^ Длительность сопровождает душевную жизнь человека наподобие непрерывной мелодии. Такое время непереводимо в какие-либо меры, в нем нет состояний <до> и <после>, оно непосредственно и постигается внутренним опытом. У Бергсо-на августиновские апории неуловимого настоящего преобразуются в признаки жизни-индивидуальности, свободной от упорядочивающих мер общества. Можно сравнить эту длительность и с настоящим исторического момента, еще не <экспроприированным> хронологией, объяснением, ритуалом и календарным праздником. Такое настоящее не помещается в каком-либо хронологическом <здесь>, оно распространяется в хронологическое прошлое и будущее до тех пор, пока не потеряет качество индивидуальной ценности. Так история соединяется в живое единство времен посредством человеческого настоящего. Но что означает <здесь-присутствие> испытуемого опытной психологии в свете таких взглядов? По Бергсону, такое настоящее относится к времени-протяженности, то есть является по существу пространственной мерой. <Если время в представлении рассудочного сознания есть среда, 27 В.А. Шкуратов. Историческая психология в которой наши состояния сознания четко следуют друг за другом, так что мы их может считать; если, с другой стороны, наше понимание числа распыляет в пространстве все, что может быть непосредственно подвергнуто счету, то следует предположить, что время, понятое как среда, в которой совершается процесс различения и счета, есть не что иное, как пространство> [Бергсон, 1992, с. 89]. — 11 —
|