|
Если вспомнить, что психика не существует в статике, что она по своей природе может быть только ПРОЦЕССОМ, то есть постоянно РАЗВИВАЕТСЯ, то нетрудно понять, что, во-первых, из ничего ничего не бывает, а, во-вторых, интеллект самого умного шимпанзе весьма далек по своим возможностям от интеллекта самого слабого ученика первого класса начальной школы. Так же как интеллект годовалого ребенка — это совсем другой интеллект в сравнении с его же интеллектом, который сформируется к 7-му или 8-му году жизни. Объяснение этих различий — в процессах фило- и онтогенеза. И тогда все становится на свои места, а этапное значение труда Келера предстает во всем своем историческом значении. Фило- и онтогенез психики, сознания и бессознательного яя вот универсальный ключ к тайнам интеллекта. Для разгадки природы интеллекта можно использовать и тесты, как продолжает надеяться ныне здравствующий известный английский психолог Г. Айзенк, однако решающее слово говорят и ещескажут ГЕНЕТИЧЕСКИЕ исследования, начало которым положил В. Келер. Еще один аспект труда В. Келера интересен с исторической точки зрения. Он показывает, что признавая реаль- 9 ное существование разумного поведения, нельзя оставаться на позиции Э. Торндайка, состоящей в игнорировании этого факта, необъяснимого с позиций «объективной психологии». Тем самым Келер демонстрирует необходимость критического отношения к признанным теориям и лишний раз подчеркивает необходимость считаться со здравым смыслом, жизненными наблюдениями и, конечно же, фактами, добытыми в лабораторных исследованиях. К сожалению, Торндайк не одинок в «теоретическом догматизме». Нечто подобное было присуще и гештальтизму. Не найдя научного объяснения реально существующему психическому явлению, называемому и в быту и в науке одинаково яя вниманием, Рубин предложил от него избавиться, объявив его только житейским, А НЕ НАУЧНЫМ понятием. Дальнейшее развитие науки привело к пониманию ограниченных эвристических возможностей самой гештальт-теории и необходимости сохранения внимания наряду с памятью и способностями в числе понятий, столь же научных, как восприятие или представления. Сопоставление этих фактов истории психологии позволяет вывести правило, которое гласит: научные психологические теории не должны противоречить фактам обычной жизни. Если такие противоречия возникают, то ошибку надо искать в теории. Хорошая аналогия: совместимость житейского и научного знания в макромеханике. Другое дело квантово-механические закономерности. Они могут быть совершенно несовместимыми со здравым смыслом, но тем не менее оставаться истинными. — 5 —
|