Правдивая история завоевания Новой Испании

Много открывали мы мысов, заливов, рифов и мелей. Пилот Антон де Аламинос уверял, что это ост­ров; днем мы посему шли осторожно, а ночью бросали якорь. Через пятнадцать дней плавания увидели мы с корабля вдали поселение, довольно большое; и показалось нам, что подле течет река; а ведь воды осталось у нас мало, ибо все мы были небогаты, и бочки купили мы старые, неплотные. И решили мы вы­садиться на землю вблизи поселения, а было воскресенье Ласаро46, и по этой причине то поселение по­лучило название Ласаро, и оно закрепилось на морских картах; а собственное индейское название его - Кампече. Итак, мы решили подплыть и высадиться всем с нашим оружием, но не на одном маленьком корабле, а на всех трех судах, чтобы не случилось, как на мысе Коточе. А поскольку в тех небольших бух­тах море очень мелкое, то по этой причине мы оставили корабли поставленными на якорь больше, чем в одной легуа от земли, и, добравшись на лодках, мы высадились вблизи поселения. Реки не оказалось, а водоем, откуда берут воду индейцы, был далек; помня события на Коточе, пошли осторожно, держась вместе, в хорошем вооружении. Только что мы наполнили бочки, как из поселения пришло человек 50 индейцев, вроде касиков, в хороших накидках из хлопчатобумажной ткани, и мирные. Знаками, с помо­щью рук, они спросили нас, что нам нужно, а затем - прибыли ли мы с восхода солнца, и при этом не­сколько раз сказали: Castilan, castilan, - на что мы тогда не обратили внимания47. Затем они предложили пойти в свое поселение. Посове­щавшись, мы согласились и последовали за ни­ми с великой опаской.

Привели они нас к ряду очень больших зданий, весьма ладно построенных из камня и оштукатуренных. То были святилища их идолов с изображениями больших змей и других идольских дьявольских фигур на стенах вокруг алтаря ясно видны были брызги

свежей еще крови, а на некоторых изображениях, к несказанному нашему удивлению, - знаки креста48. Народу везде было множест­во; женщины улыбались нам, и все казалось мирным и спокойным. Но вот появилась новая толпа, в плохих одеждах, неся связки сухого тростника, которые они складывали в одну кучу. Одновременно прибы­ли и два отряда воинов в хлопчатобумажных панцирях, с лу­ками, копьями, щитами и пращами, во главе со своими пред­водителями. Вдруг из соседнего святилища их идолов выбе­жал десяток индейцев в длинных, до пят, белых накидках из хлопчатобумажной ткани; длинные волосы их были на­столько перепутаны и загрязнены запекшейся кровью, что их нельзя бы было расчесать, а только срезать. Это были слу­жители идолов, которых в Новой Испании обыкновенно на­зывают papas49, и я их так буду называть далее. Эти papas не­сли курения, вроде смолы, прозываемые у них копал50; они окурили нас из глиняных плошек, в которых был огонь, и знаками дали понять, что мы должны покинуть их земли раньше, чем сгорит куча тростника, не то нас атакуют и убь­ют. Затем они велели зажечь кучу тростника и замолчали. А находившиеся там воины, построившись в боевой порядок, стали свистеть, бить в барабаны, небольшие атабали51 и тру­бить в трубы, раковины. Вспомнили мы раны, полученные на мысе Коточе (двое товарищей от них умерли), и сомкну­тым строем двинулись к берегу, погрузили бочки с водой и уехали.