|
[37] Некоторые исследователи полагают, что коней и оружие киевляне потеряли в битве с половцами. Любопытно, а эти учёные мужи когда-нибудь пробовали убежать на своих двоих от всадника-степняка, вооружённого луком и арканом? Конечно, кто-то из киевского войска в той битве потерял коня и оружие. Но вслед за этим несчастные потеряли, конечно, и жизнь, как минимум – свободу. [38] Однако вот что удивляет – в самом конце XX века в России появляются два произведения, в которых утверждается, что князь Всеслав, чародей и оборотень, жив до сих пор. Разумеется, это фантастика – огромный девятитомник Андрея Валентинова «Око силы» и маленький, первый и самый лучший рассказ из цикла Ника Перумова «Русский меч». В одном вещий князь – настоящая нечисть, хладнокровный садист, повелитель оборотней и упырей. В другом – хранитель спрятанного в заповедной глуши от чужаков священного Русского меча – воплощённой судьбы России. И всё же невольно настораживают такие вот совпадения. Отчего именно он в двух вещах авторов, вряд ли охотно читающих друг друга, превращается в бессмертного, шагающего через века, где-то рядом с нами храня языческую память тысячелетий? Фантастика, конечно. Но всё же… [39] О волхвах и жрецах Руси подробно рассказано в моей книге «Тайны Киевского Пятибожия». [40] Особо надо отметить любопытное истолкование размещения останков волхвов на дубе и последующее похищение их медведем у И.Я. Фроянова. Исследователь видит в подвешивании останков убитых кудесников на дубе их почётное погребение, символ их посредничества между Землёй и Небом. [41] Подробнее об этом – в моей книге «Кавказский рубеж». [42] Очевидно, нужно добавить, что именно при Владимире был совершён первый набег норманнов на Русь, набег удачный – некий ярл Эрик разграбил Ладогу и с добычей ушел восвояси. [43] «Если только что можно назвать неевангельским, так это именно понятие «герои», – заметил как-то, хотя и совершенно по другому поводу, Фридрих Ницше – и спорить с ним в этом вопросе трудно. [44] Современные христиане тщатся в буквальном смысле за уши втащить великую поэму в свою систему ценностей и уверяют, что Ветер здесь – «Дух Святой», а Солнце, «Светлое и Трисветлое» – не то «Солнце истины», Христос, не то почему-то отдельная от «Духа Святого» Троица. Осталось только доказать, что Днепр Славутич – это не кто иной, как бог-отец, и дело в шляпе… [45] Вот, кстати, и ещё причина, по которой летописец молчит о подлинной природе «разбоев», умножившихся в конце княжения Владимира, подлинной причине «окаянства» Святополка, первопричине «мятежа великого» в Киеве 15 сентября 1068 года. — 204 —
|