Хазары

Параллельно с печью мы приступили к раскопкам самого городища. Позднее мы возвращались сюда еще несколько лет и за семь сезонов исследовали около тысячи квадратных метров — примерно четверть обшей площади. Под нашими лопатами вырисовывались контуры домов, очаги, дворы с хозяйственными ямами, узенькие улочки… Дома здесь стояли на каменных цоколях, стены были глинобитными, как выглядели крыши, окна, двери — не известно. Зато прекрасно известно, как выглядели хозяйственные ямы, — несколько мы нашли и изучили.

Ямы, особенно мусорные, — это лакомый кусочек для археологов, потому что в них слой за слоем отражается вся жизнь дома. Кости животных расскажут, кого здесь разводили, на кого охотились. Следы ножа на этих костях (или их отсутствие) позволят догадаться о том, кого из животных рассматривали как друзей и домашних любимцев, а кого — как мясной скот. Косточки привозных фруктов и черепки расскажут о торговых связях. Ну а множество мелких, выметенных с мусором предметов — пряслиц, бусин — дополнят картину повседневной жизни.

Одна из ям, раскопанных во дворе жилого дома, загадала археологам загадку, которую они не смогли разрешить. Поначалу в ней хранили зерно — яма была аккуратно обмазана глиной, на дне и стенках сохранились отпечатки зернышек (вероятно, проса), а кое-где и сами зернышки. Но потом яму решили использовать как могилу: в ней была похоронена женщина.

Мы не нашли на Золотых Горках кладбища хазарского времени — оно могло располагаться достаточно далеко от жилых кварталов. Но кладбище, конечно же, было. Почему именно эту женщину решили похоронить прямо во дворе — непонятно. Причем это были именно похороны, а не попытка избавиться от трупа — женщину сопровождали горшок с заупокойной пищей и кости овцы, рядом с ней было уложено пряслице. Такого рода похороны могли иметь место во время осады, но никаких следов военных действий мы на городище не нашли. Собственно, мы даже не уверены, что этот населенный пункт имел какие-то укрепления, которые можно было осаждать. В одном месте мы раскопали остатки относительно мошной кладки, но была ли это городская стена или личный забор особо озабоченного своей безопасностью жителя, сказать трудно — для этого надо исследовать всю площадь. И слово «городище», которым археологи называют остатки бывшего города или укрепленного поселения, к Золотым Горкам мы применяем достаточно условно, не исключено, что это «селище» — древнее поселение, не имевшее фортификаций.

Но вернемся к нашей яме. Поскольку версия об осаде не подтвердилась, загадка странной могилы продолжала волновать умы, и предположения высказывались самые разнообразные, например о сильных морозах, не позволивших выкопать для покойной нормальную могилу и заставивших использовать уже имевшуюся яму. Но все это лишь домыслы. Во всяком случае, жители поселения не слишком долго чтили память покойной, и после того, как земля на могиле просела, стали снова использовать яму в хозяйственных целях, на этот раз как мусорную.