|
И вот лемурийцы стали пилигримами, которые направились к сиятельному народу Атлатии, но их презирали — презирали. Знаете почему? Потому что интеллект и науки были там Богом. Они считали детей Лемурии бездушными. У них не было космического понимания соотношения газов и света. И поскольку они не владели интеллектуальными механизмами, вскоре они были обращены в рабов. И они продолжали пребывать в Онай. Я скажу вам, лемурийский ребенок считался хуже уличной собаки. Собака на улице пользовалась большим уважением, нежели ребенок, невинный, рожденный в Лемурии. Атлатийцы ненавидели их. Вскоре они стали объектом насилия. Нередко можно было увидеть зверства — насилие над женщинами, избиение детей, драки, испражнения и плевки в их сторону — насилие над лемурийцами стало частым зрелищем на улицах Оная. И что же с ними сделали? Их отправили в поля. Технологии были утеряны на севере, и жизнь на юге становилась примитивной. Итак, я был рожден лемурийцем и переселился с моей матерью и возлюбленными сестрой и братом в Онай. Моя мать, ее забрали и много раз использовали разные мужчины. Она была объектом для совершения насилия. И моя мать родила ребенка, не зная, кто был его отцом. Поскольку она забеременела, ее избили и выбросили на съедение гиенам. И все же мой брат и я спасли нашу возлюбленную мать и устроили для них хижину. И мы крали на улицах, собирали колосья в поле и прятали нашу мать. Однако, несмотря на все наши старания сохранить ребенка, что рос в ее животе, увы, она умирала от голода, и дитя у ее груди, маленькая девочка, тоже умирала. Из-за любви к моей семье, пережившей столько боли и унижения, во мне росла громадная ненависть. Что называется, дом моей матери, и дитя у ее груди, которая иссохла, был сожжен. И когда дым наполнил долину сладостью своего зловония, я воззвал к Не-познанному Богу моего народа, и я возненавидел его, поскольку, видите ли, ребенок привязан к тому, чтолюбит; он пытается найти справедливость. Здесь была несправедливость: как мог великий Бог одной великой ночью сотворить монстров, что ненавидели мой народ и меня? И что такого сделала моя мать, чтобы заслужить страшную смерть, которую она познала? Моего брата забрал один владыка-тиран. Его похитили ради ублажения тирана в его царстве, которое позже было названо Персией, и там он подвергся насилию ради сексуального удовольствия властителя, и я потерял его. Мне было четырнадцать лет, около того, по солнечному календарю этой Земли, когда моя мать и моя маленькая сестра умерли, а моего младшего брата забрал тот деспот для своих сексуальных утех. Я сжег хижину,где жила моя мать. Я сжег свою мать и маленькую сестру, которые умерли от голода. Остался я, кого интеллектуальные атлатийцы считали хуже уличной собаки,для кого моя мать была прекрасной служанкой, высокой, красивой, величественной, сильной, и она служи ла маленьким, мелким мужчинам рода атлатийцев, кто никогда не видел славы своих праотцов и праматерей.Они были рождены на древней планете вдали от своей собственной родины. Они никогда не знали приключений, через которые прошли их предки, чтобы завоевать эту планету и вься на ней, содрогнувшейся от страха. И вот: я сжег свою семью и пролил море слез. И я поднялся на гору, чтобы умереть, но я собирался убить Бога, которого люби п — 13 —
|