|
Принять решение расти — это великое отречение, отречение от безопасности, дарованной зерну, отречение от единства, дарованного зерну, но эта безопасность имеет очень высокую цену. Зерно мертво, оно только потенциально может жить. Оно может жить, или же остаться мертвым. Если оно не растет, не становиться деревом, значит, оно мертво. И насколько я знаю, люди, до тех пор пока не примут решение расти, прыгнуть в неизвестность — они словно зерна, мертвы, закрыты. Быть санньясином — значит принять решение расти, встретить опасности лицом к лицу, жить, больше не принимая никаких решений. Кажется, что это парадокс, но это не так. Человек должен откуда-то начать, и даже для того, чтобы начать жить, не принимая решений, в определенный момент он должен принять решение. Даже движение в неизвестность — это движение куда-то, и кто-то должен это решить. Эта нео-санньяса способна проникнуть в самое сердце мира. Она может дотянуться до каждого, ведь ей не нужно ничего особенного — только понимание. Еще я хотел бы объяснить то, что санньяса не связана с какой-либо религией. На этой планете, любой тип санньясы всегда был неотъемлемой частью какой-либо определенной религии, определенной секты. Это также является предосторожностью. Вы отрекаетесь, и все же вы принадлежите. Вы говорите: «Я покинул общество», и тем не менее вы принадлежите к секте. Вы продолжаете быть индуистом, мусульманином или сикхом, вы продолжаете быть кем-то. В действительности же, санньяса означает религиозность, а не связь с определенной религией, ведь это большой прыжок в неизвестность. Религии знакомы, но религия — это неизвестность. В секте есть система, в религии нет систем. У сект есть священные писания, у религии есть только существование, никаких манускриптов. Эта санньяса экзистенциальна, религиозна, не связана ни с какими сектами. Это не значит, что санньяса отрицает магометанское магометанство, или христианское христианство — нет! Это значит, в действительности, прямо противоположное. Это значит, что она даст христианам истинное христианство. Она даст индуистам истинный индуизм, так как чем глубже вы погружаетесь в религию индуистов, в конце концов, вы увидите, что индуизм растворяется, оставляя только чистую религиозность. Чем глубже вы погружаетесь в христианство, тем меньше оно будет похоже на христианство, и тем больше — на религиозность. Тот час же вы достигаете центра религии. Так что, когда я говорю, что становясь санньясином, вы перестаете принадлежать какой-либо религии, я не имею в виду, что вы начинаете отрицать христианство, индуизм или джайнизм. Вы отрицаете только ту мертвую часть, которая стала отягощать религию. Вы отрицаете только омертвевшую традицию, и открываете и раскрываете снова и снова живой поток, живой поток, скрывающийся за всем омертвевшим — традициями, писаниями, церквями, гурудомами. — 11 —
|