|
Но страннее всего то, что даже фильмы и книги, которые — я помню точно! — были в числе любимых, сегодня у меня тоже вызывают какой-то дискомфорт. И раздражает-то не качество съемок, не игра актеров, не фабула и не декорации. Я не знаю, что за тучка возникает на горизонте, но едва вспыхивают на экране титры, я сразу начинаю бегать по кругу — ставить чайник, кормить кошку, заглядывать в ежедневник — что угодно, только бы не смотреть милых, обаятельных и музыкальных «Девчат», «Собаку на сене», «Моего ласкового и нежного зверя» и любое другое очаровательное «мыло» незапамятных времен. Причем «мыло» — лишь обозначение жанра, а не намек на качество! Нечего и вспоминать про качество… Сама нездоровая атмосфера этого периода отечественной истории вызывает сухой кашель и одышку — психологическую одышку, если так можно выразиться. И к книгам довольно хороших авторов прошлого — подумать только — уже прошлого века я предпочитаю просто не прикасаться — чего зря тратить моральные и энергетические ресурсы, читая о войне, о целине, о бедах народных и личных! Мне больше нравится смотреть, как Сильвестр Сталлоне играет сапера, а заодно с Шарон Стоун в любовь играет: «Вот сидит паренек — без пяти минут он мастер!», чем сочувствовать обреченному на смерть бедолаге, который лезет на бруствер, обвесившись бутылками с горючим. То есть с бензином, конечно, а не с горячительным. Жалко парня. Погибнет ни за понюшку табаку. Но у нас в стране большая часть населения знаешь, кто? Каботанты! Причем воевали все — кто с Германией, кто в Афгане, кто в Чечне, а кто в локальных конфликтах. У солдат есть семьи, которым тоже досталось. А те, кто относится к «мирным людям» — те с пеленок впитали эту гнусную спекуляцию, когда кровавую баню облагораживают приемами военной романтики. Ведь мирное время не легче, а даже в чем-то посложнее будет. Как там у Жванецкого: «Где свои? Где чужие? Неясно. Размыто». Вот они и вспоминают про то, как им все было ясно и понятно, как энергия ключом фонтанировала. В их жизни было место подвигу! А в нынешней — главным образом есть место интриге. И, как говорится, бывшие герои понемногу превращаются в зануд. Твой покойный прадедушка и пятидесяти грамм не мог на грудь принять, чтобы не завести речь про какую-то деревню, которую он самолично у немцев отбил. Пункт, настолько топографически мелкий, что и не поймешь: мушиное дерьмо тут или вправду обозначение на карте сделано. И так у него в душе этот Мухокакашин горел! Полвека жег и язвил. Тяжкое зрелище. Патриотизм в запущенной стадии. Никто и не пытался дедулю лечить — тем более, что это и не его язва была, а социальная. Главное было — не заразиться. Сохранить себя в здравом уме и твердой памяти. — 45 —
|