Дао дэ неглиже

Это нам и говорит символ: все истекает кровью. Любая идея становится бескровной; безжизненной. Ведь никакая идея не может удержаться в Том, что есть жизнь. И Вечная Жизнь не знает никакого сердца, и не знает любви, и не знает ничего, что могло бы остаться.

И Ты познаешь: «Господь мой, теперь Ты меня еще и покинул!»

И Ты замечаешь: даже Бог не может никому помочь. Потому что нет никакого Бога.

И тогда остается Сердце.

Поскольку Сердцу никогда не остается ничего другого, как быть Тем, что остается, – но Оно не знает никакого Сердца.

Из Того, что есть жизнь, не вытекает крови. Это невозможно убить. Это – Вечная Жизнь. А то, что можно убить, – символика, не может быть Тем, чем является Вечная Жизнь.

И тогда Иисус вновь восстает из Тотальности, из мертвых; пробуждается – от Тотальности Бытия снова пробуждается в то, что является Этим, и становится абсолютным Осознаванием, абсолютным Духом и абсолютным Человеком, но лишь последние 40 дней. Или он уже был этим и раньше? Я бы сказал, Он был этим раньше, и затем, и в промежутке, и все еще. Потому что То, чем Иисус является в своей сути, здесь и сейчас есть То, что есть здесь и сейчас.

81. ИСТИННЫЕ СЛОВА НЕКРАСИВЫ

Я могу показать Тебе только Свою собственную беспомощность

Слова, вызывающие доверие, – безыскусны.

Искусные слова не вызывают доверия.

Совершенный не различает.

Различающий – несовершенен.

[Подлинное] знание – это не обширная

эрудиция.

Обширно эрудированный не знает.

Совершенномудрый не накапливает,

Но чем больше отдает,

Тем больше наполняется.

Дао Неба приносит пользу, а не вред.

Дао совершенномудрого действует без борьбы.

Половину времени Я стараюсь нести всякую ерунду, чтобы ни у кого на самом деле не возникло впечатление, что нужно что-то понять. Откалывать наиглупейшие шутки, лишь бы только никому не пришла в голову идея о том, что здесь сидит «кто-то», кому есть что сказать. Но все это бесполезно.