|
вовлечено в великие духовные и социально-экономические борения, преображения и созидания, которые требуют колоссальных, героических разрешений. Разве поэт может не быть активным участником могучего сдвига эпохи, которого не знавали тысячелетия человеческого продвижения? Ибо, разве теперь не происходит самое радикальное переустройство всей нашей планеты? И далее, разве мы не начинаем теперь учиться планетарно мыслить, разве все знаменательные события не получают моментальной отголосок в сознании народов - факт, какого не знает еще история человечества? И какой же художник-пророк, - а каждый истинный художник и является провозвестником и пророком, - переживает все это в своем сознании, не будет стремиться увлечь за собою народ в новый героизм и духотворчество, но, напротив, будет утопать в своих субъективно-узких чувствованиях? И что-же, если искусство, так наглядно и так непосредственно должно насытить жизнь примерами великого подвижничества духа? Ибо, именно искусство должно дать неистощимый хлеб духовному народу, дать опыты высшего знания и света, способствовать духовному развитию человека, непрестанно усмирять его страсти, очищать и обновлять его сознание, углублять и расширять его идеалы, вообще, быть его истинным водителем в светлое будущее. Именно искусство, уже по самой своей природе, должно воплощать в себе многозвучное искусство жизни, искусство любви и высшего познания, искусство подвига красоты духа. Великой эпохе приличествует великие мерила, которые должны выявляться в великой жизни, великом искусстве и культуре; это наивысшее мерило - божественный огонь красоты духа, выражающейся в самоотреченном посвящении себя Общему Благу созидания своего народа и человечества. Искусство должно подняться в высоты понятия высшей Культуры. Культура - "свет духа" должна стать существенным мерилом искусства. — 64 —
|