Герман Гессе

Нарцисс и Гольдмунд

Перевод: Г. В. Барышниковой

ПЕРВАЯ ГЛАВА

Перед круглой аркой входа в монастырь Мариабронн, покоящейся на двойных

колоннах, прямо у дороги стоял каштан, одинокий сын юга, принесенный в

давние времена каким-то римским пилигримом, благородный каштан с мощным

стволом; ласково склонялась его круглая крона над дорогой, во всю грудь

дышала на ветру, весной, когда все вокруг уже зеленело, и даже монастырский

орешник уже покрывался своей красноватой молодой листвой, приходилось еще

долго ждать его листьев, потом ко времени самых коротких ночей он выбрасывал

вверх из пучков листьев матовые, бело-зеленые стрелы своих необычных цветов,

так призывно и удушливо- терпко пахнувших, а в октябре, когда уже собраны

были фрукты и виноград, ронял на осеннем ветру из желтеющей кроны колючие

плоды, не каждый год вызревавшие, из-за которых монастырские мальчики

затевали потасовки, а субприор Грегор, выходец из Италии, жарил их в своей

комнате на каминном огне. Необычно и ласково развернуло свою крону над

входом в монастырь прекрасное дерево, нежный и слегка зябнущий гость из

другого края, родственный тайным родством стройным песчаниковым двойным

колонкам портала и каменным украшениям оконных арок, карнизов и пилястров,

любимец итальянцев и латинян, на которого местные жители глазели как на

чужака.

Уже несколько поколений монастырских учеников прошло под чужеземным

деревом; с грифельными досками под мышкой, болтая, смеясь, играя, споря,

босиком или обутые, смотря по времени года, с цветком в губах, орехом меж

зубов или снежком в руке. Приходили все новые, каждые несколько лет другие

лица, в большинстве своем друг на друга похожие: белокурые и кудрявые.

Некоторые оставались, становились послушниками, становились монахами,

остригали волосы, носили рясу и веревку, читали книги, обучали мальчиков,

старели, умирали. Других, по прошествии учебы, родители забирали домой, в