|
Я не приемлю ни бездушной силы, ни прекраснодушного бессилия. Я не привык давать смиренные ответы на высокомерные вопросы, но терпеливо отвечаю на вопросы, вызванные неглубоким пониманием. Хуже всего я чувствую себя в обществе аморальных моралистов, лучше всего — в обществе искренних и добросердечных тружеников. От всей души благословляю все, что в состоянии облегчить печали и страдания человеческого рода. Я существую, потому что мыслю. (По канве изречения Декарта: "Я мыслю, следовательно, я существую”.) У меня нет врагов, ибо сегодня я уже не враг даже своим врагам, но если все-таки найдутся те, кто им меня считает, то я в ответ желаю им благоразумия. В противном случае, жизнь обойдется с ними круче, чем я мог бы сам, если хотел бы причинить кому-то зло. В целом, врагов полно даже у самых безобидных из людей, ибо подобного «добра» всегда у всякого хватает. Когда я был моложе и самонадеянней, то совершил немало глупостей, которых мог бы очень просто избежать во всеоружии сегодняшнего опыта. Чаще всего я совершал ошибки, когда шел на поводу у собственных эмоций и под воздействием черт характера, которые, порой, так трудно распознать в самом себе, и теперь, по прошествии множества лет, ради правды, обязан признать, что мой путь мало чем отличался от прочих путей. Очевидно, таков человеческий путь вообще. Самым большим врагом и самым верным другом для себя являемся мы сами. Придя к такому пониманию сквозь годы поисков и заблуждений, я, тем не менее, не променял бы свой удел на более счастливый, потому что всю жизнь поступал, как хотел, и никто не решал за меня, кем мне следует быть, с кем дружить, с кем бороться, никто не указывал мне, во что верить и что отрицать. Все это, право, стоит тех страданий, которыми приходится платить за право быть самим собой. — 145 —
|