У них, кстати, очень много общего. И то, что они находились между различными культурами, и то, что они ставили задачи овладения процессами, происходящими в мире, — в материальном мире, — они все претендовали на это, и то, что все они умерли в сравнительно молодом возрасте, несмотря на претензии жить долго, если не бесконечно. В: Умерли в молодом возрасте? Но ведь и Кастанеда и Гурджиев дожили до семидесяти? О: Ну, что такое семьдесят лет? Период расцвета для мага. В: А какой из этих миров ближе вам? О: Я работаю в мире технологий. Я технолог и ни на что другое не претендую. Я полагаю, что технология интересна тем, что она дает возможность осознания самого процесса деградации, а, стало быть, и возможность реставрации исходного состояния соприкосновения с Истиной. Я не думаю, что это должно идти путем традиционалистской попытки вернуться к исходному состоянию, — это скорее формирование объемного сознания, объема, куда включается и исходный пункт прямого усмотрения Истины и конечный пункт технологической деградации. А когда у человека появляется потребность в духовном постижении, — он должен идти в Церковь. Смиренно и спокойно, — и все у него получится... Но это за пределами темы нашей беседы. В: А что для вас Церковь? О: Я уже сказал, что жизнь Церкви — это высшая из всех возможных форм жизни человеческого существа. В: А что для вас значит духовный Путь? О: Это понятие применимо к мирам, лежащим ниже Церкви. Там располагается Культура, в которой ценностью является построение новых путей. Но в мире Культуры очень мало людей, которые занимаются поисками Истины. Когда рядом есть существующий две тысячи лет Путь, пройденный миллионами людей, поиск путей становится формальным, вы ищете не новой грани Истины, а новых ощущений. Как это ни парадоксально, но лучшие их тех, кто ищет Истину, принадлежат миру технологий. В: А вот те, немногочисленные люди из мира культуры, которые занимаются, на ваш взгляд, поисками Истины, — кто они? Можете назвать кого-нибудь из таких людей? О: Любой крупный философ до конца второй мировой войны. Потом такие люди стали постепенно исчезать. Из примеров, — Константин Леонтьев, Хайдеггер, Карл Юнг, Достоевский... Все они занимались не поисками Истины, а ее трактовкой с позиции Культуры. Одно другому вообще-то не противоречит: человек может принадлежать и всем трем мирам. Например, были хирурги, носившие священнический сан. Или Павел Флоренский, который, будучи священником, оказал большое влияние на мир культуры. И при этом еще участвовал в чисто технологических разработках. — 8 —
|