|
Такой способ достижения внутренней тишины. Если войти в это состояние, то внутри абсолютная тишина. Как оно - быть богатым? Сила потребности измеряется величиной страха перед этой потребностью. Может, про деньги поговорить? Кнопка такая серьезная... Одна из самых сложных проблем... не самая сложная, но из сложных, она, как говорится, уходит своими корнями в трудное коммунистическое прошлое. Многим очень трудно, потому что они еще никогда не были богатыми. Некоторым трудно, потому что они еще никогда не были по-настоящему бедными. Ну что такое - быть по-настоящему бедным? Вот я одно время жил в Москве, у друзей, ну даже не у друзей, а, в общем, по линии этих, как они назывались, - диссидентов, меня пристроили. Денег у меня не было, на работу меня не брали - у меня был «волчий билет». В конце дня я сознательно оставлял пять копеек, чтобы хватило на метро, и утром приезжал в ВТО - Всероссийское театральное общество, - и слонялся там целый день, и кто-нибудь обязательно давал мне рубль. Там женщин много работает сердобольных... Так я и жил пару месяцев. Еще были разные ситуации... Многие из вас знают меня совсем недавно. Я был бедным. Был богатым, ну не то чтобы очень богатым, таким я не был, к сожалению. Так и не расколол своего знакомого на миллиончик. Он такое странное условие поставил: бросишь ерундой заниматься (имея в виду «Зикр», вообще театр) - дам миллиончик. Очень уважал меня как ученого и считал, что я отвлекаюсь, он был богатый, но... застрелили. Земля ему пухом, хороший был человек. Как Егор Булычев... Вот... А к чему это я? К деньгам. Меня в этом вопросе о бедности и относительном богатстве больше всего интересует совершенно другое. Когда-то в тибетской книжке «Океан удовольствия для мудрого» я прочел: «Богатства и изобилия, служащего пищей и удобрением для духовного роста, не следует избегать». Когда я это прочел (а книжка действительно очень мудрая, она маленькая такая - восемь листочков), я подумал, что это, пожалуй, самая сложная задача, которую можем представить себе мы - б. у. советские люди, бывшие в большом употреблении. А с другой стороны, после того, как судьба меня свела довольно близко с людьми, по-настоящему богатыми, я понял: вряд ли они вообще когда-нибудь заинтересуются нами. И тогда я спокойно так, без ажиотажа, подумал - что труднее в наше время: сохранить устремленность к постижению, откровению и преображению, будучи нищим, или же сохранить эту устремленность, будучи миллиардером? — 135 —
|