|
И тут Мирзабай на чистом русском языке и говорит: «Однажды ученик Платона...» Все так и встрепенулись: он всегда говорит по-русски с акцентом, всегда плохо - как бы плохо, потому что он на этом «как бы плохо» такие перлы рождает - диву даешься. Например, известно, что всякое волнение - это как бы ревность (не меня, не обо мне), и вот Мирзабай такой перл родил - «не ревнуйся». Или еще: «Жевательная резинка. Называется доброта». И это человек плохо знает русский язык! А вот еще: «Вопрос задает - голос слушает». Итак, на чистом русском языке мы услышали следующую притчу. Однажды ученик Платона заявил, что превзошел своего состарившегося учителя. Платону доложили об этом, и он предложил устроить соревнование с учеником. Ученик согласился. Тогда Платон сказал: «Пусть каждый из нас приготовит яд. И каждый воспользуется любым противоядием. Кто останется жив, тот и прав, а поскольку я действительно уже стар, то первым выпью яд, приготовленный моим учеником». Целую неделю готовил яд ученик Платона; приготовил - и на площади, при свидетелях, как положено, Платон благодарит ученика, выпивает кубок с ядом и уходит. Заранее была приготовлена ванна с молоком, куда Платон сразу и погрузился. Вокруг него девушки пляшут, музыка играет. Народ слушает, как умирает Платон, - а там как бы идет гулянье. Платон между тем посидел в ванне с молоком, молоко из него весь яд выбрало, и на следующий день он, целый и невредимый, предстал перед изумленной толпой. Ученик - в шоке. «Теперь моя очередь, - говорит Платон. - Но я действительно не такой молодой, как ты, и мне для изготовления яда понадобится сорок дней». На эти сорок дней нанимает Платон человека и поручает ему по ночам стучать молотком о ведро (тюк-тюк, тюк-тюк), а сам развлекается: музыка, девушки. Ученику докладывают, что по ночам Платон стучит - изготавливает яд. И так сорок дней. Мирзабай замечательно сказал: «На сороковой день наливает Платон „чистый минеральный вода“ (подчеркнул - «минеральный»), подносит ее ученику, ученик выпивает и умирает». Мы замечательно ездили к Мирзабаю и, конечно, общались с ним, но, чтобы начать его слышать, нужны время и практика. Большинство людей поначалу слышат только «вставки». Помню, когда я шестнадцатилетним мальчишкой на завод пришел, в механический цех, я никак не мог понять, чего от меня хотят, когда говорят: «Трам, тарарам, тарарам, пам, пам, напильник там...» Я: «Что?» - «Ах, ты, там...» и т. д. Прошло немного времени, и я уже слышал просто: «Дай напильник». — 11 —
|