|
и он снова закрыл глаза. Певунья не унималась, и терпению Тимки пришел конец. Сколько можно дразниться?! Его заспанная, добродушная мордочка преобразилась, приняла целеустремленное выражение. Розовый носик зашевелился, светло-желтые, как блюдца, глаза загорелись охотничьим огнем. Он сжался, приготовился к прыжку, от нетерпения виляя пушистым, точно одетым в теплые штанишки, задом. Рыжим всполохом взлетел распушившийся хвост. Но птичка попалась игривая. Провокационно затрепетав крылышками (вроде не может взлететь), она приготовилась оставить врага "с носом". Кот прыгнул - озорница чуть-чуть отлетела, и его зубы щелкнули в воздухе. Тут же вторая птичка, вспорхнув, пролетела буквально перед носом разъяренного неудачей кота и села на землю с другой стороны. В азарте от близости цели неудачливый охотник бросился за одной, потом за другой... Он тигром метался по саду, разбрасывая лапами землю, подминая посадки на грядках. А птичкам это явно нравилось - на весь участок неслось задорное: "Тим-тим, тим-тим..." Вскоре кот устал, у него вывалился язык, точь-вточь как у собаки. Поняв бесперспективность охоты, тяжело дыша, он вернулся на свое любимое 468 место. Но напрасно оскорбленный кот надеялся приобрести покой. Озорницы и не думали прекращать его дразнить, летали, чуть ли не задевая крылышками. Тимке от стыда и чтобы отвязаться от назойливых птиц пришлось спрятаться в сарай. На протяжении нескольких дней, стоило коту выйти на участок, как появлялись две веселые пичужки и начинали его донимать. Он только грозно оскаливался, но больше на провокации не поддавался. При плохой игре он все же умудрялся делать хорошую мину: "Вы мне неинтересны!" Я смотрю на своего кота. Вот он сидит на изгороди, опустив роскошный рыжий хвост, и сосредоточенно наблюдает за ползущим по жерди черным неуклюжим жуком. Когда объект изучения уползает слишком далеко, кот — 393 —
|