|
Существует семейное предание о том, что спас 12–летнюю девочку образ Богородицы. Маша уже твердо решила покончить с собой и перед смертью стала молиться у иконы Божией Матери, как вдруг загорелась давно потушенная свеча. Девочка поняла – это Божий знак: надо жить и терпеть дальше. И действительно, скоро все изменилось. Забитый «гадкий утенок» стал лебедем – первой красавицей Уфы. Мачеха через несколько лет умерла во время родов третьего ребенка – поговаривали, что эту молодую, цветущую женщину наказал Бог. Перед смертью она каялась в грехах перед мужем и падчерицей и молила Марию не бросать ее детей, обеспечить им достойную жизнь. И ее просьба была выполнена. Отец тоже чувствовал себя виноватым перед дочерью. Через некоторое время его разбил «нервический паралич», последние годы своей жизни он провел в неподвижном состоянии. Есть свидетельства, что Мария Николаевна все заботы о семье взяла на себя. Она даже временно исполняла обязанности товарища наместника Оренбургской губернии – писала деловые бумаги, принимала чиновников… Суровый Николай Зубов публично поцеловал руки дочери и молил о прощении… Но перед смертью он еще раз обидел Марию Николаевну. В то время она была уже замужем за отцом писателя Тимофеем Аксаковым. Больной, немощный старик Зубов жил в большом доме один. За ним ухаживал слуга, по национальности калмык, отчего и возникло его прозвище. Этот нечистоплотный человек настолько втерся в доверие к хозяину, что поссорил его с дочерью. Но время все расставляет на свои места. Во время Пугачевского бунта Калмык бросил своего хозяина. Ходили слухи, что он готовился посчитаться с Николаем Зубовым, как только бунтовщики войдут в Уфу. Город трижды пытались захватить, нападавших было в 10 раз больше жителей, но каждый раз этому мешала какая?то случайность. После смерти Николая Зубова дом на улице Вельской в Уфе купила в 1775 году на аукционе семья Аксаковых за очень большие по тем временам деньги – 300 рублей ассигнациями. Бывшую воеводскую канцелярию перестроили под жилые комнаты, но, чтя память деда, его кабинет оставили нетронутым. Там обычно было темно, и прислуга боялась этого мрачного места. Свой страх няня Сережи Аксакова объясняла просто – иногда там можно увидеть сидящего за столом и разбирающего бумаги покойного Зубова. Писатель сам описывал свои детские впечатления: «Я так боялся этой комнаты, что, проходя мимо нее, всегда зажмуривал глаза. Один раз, идучи по длинным сеням, забывшись, я взглянул в окошко кабинета, вспомнил рассказ няньки, и мне почудилось, что какой?то старик в белом шлафроке сидит за столом. Я закричал и упал в обморок». Показательно, что это пишет человек, проживший уже большую часть своей жизни и скептически относившийся ко всему «мистическому», оторванному от реальности. — 4 —
|