Очерки доисторических цивилизаций

Толтекская цивилизация

17

ший закон изнутри — указание пробуждающегося «Я» личности, касающееся того, что оно знает.

Таким образом видно, что мы познакомились с системой, во всех отношениях основывавшейся на том, что было полным антитезисом всем тем идеям, которые провозглашаются сейчас прогрес­сивными. Фактор, делавший такой вид правления возможным и действенным — существование сре­ди всех классов просвещённой части общества глубоко укоренившегося мнения — столь сильно­го и определённого, что делало практически не­возможным для любого человека неисполнение своего долга перед государством. Всякий, кто не исполнял его, считался бы нецивилизованным су­ществом, недостойным высокой привилегии граж­данства в этой великой империи «Детей Солнца», как называли свою страну эти ранние перуанцы. На него смотрели бы примерно с таким же ужасом и жалостью, как в средневековой Европе — на от­лучённого от церкви.

Из этого положения дел — столь отличного от чего-либо существующего сейчас, что нам очень трудно его представить — возникал другой факт, почти столь же трудный для нашего осознания. В древнем Перу почти не было законов, а следо­вательно — и тюрем, и наша система исполнения наказаний показалась бы тому народу, о котором мы сейчас говорим, совершенно бессмысленной. В их глазах жизнь гражданина империи казалась единственной стоящей жизнью, и все хорошо

18Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

понимали, что каждый человек занимал своё ме­сто в обществе только на условиях исполнения своего долга перед ним. Если кто-нибудь каким-либо образом не исполнял его (а это был почти неслыханный случай из-за уже упомянутой силы общественного мнения), от чиновника, управляю­щего областью, где он жил, требовали объяснений, и если расследование показывало, что он достоин осуждения, то он получал от этого чиновника вы­говор. Что-либо подобное систематическому пре­небрежению своим долгом расценивалось как одно из ужасных преступлений, подобное убийству или воровству, и за все подобные преступления нака­зание было только одно — изгнание.

Теория, на которой основывалось подобное общественное устройство, была исключительно проста. Перуанцы придерживались мнения, что цивилизованный человек принципиально отлича­ется от дикаря тем, что понимает и разумно выпол­няет свои обязанности перед государством, часть которого составляет. Если же он не выполняет эти обязанности, он сразу же становится опасностью для государства. Он показал, что недостоин уча­ствовать в его благах, и следовательно, исключает­ся из него, чтобы жить среди варварских племён на границах империи. Отношение перуанцев к этому вопросу, может быть, хорошо характеризует само слово, которым у них назывались эти племена — с их языка оно буквально переводилось как «без­законные».