Альберт Шестернев

Официально они оформили брак в 1974 году. Шумного торжества решили не устраивать, да не вышло. Пошли расписываться в ЗАГС Фрунзенского района, а он оказался на ремонте. Им посоветовали ехать во Дворец бракосочетаний, что на Ленинградском проспекте. Стали ловить такси, как вдруг рядом резко затормозили «Жигули». «Далеко собрались?» поинтересовался вышедший из машины Андрей Миронов, Нина Михайловна была с ним хорошо знакома и вообще вхожа в известную актерскую семью Марии Владимировны Мироновой. Узнав о цели поездки, Миронов обрадовался: «Давненько я не гулял на свадьбах, в свидетели возьмете?». Пока разъезжали по Москве, компания росла, как снежный ком, включился в нее и другой популярный актер Савелий Крамаров. В общем, погуляли на славу.

– За два десятка лет совместной жизни между нами не случилось ни одного даже маломальски серьезного конфликта, ни одного грубого слова в свой адрес я не слышала – продолжает Шестернева. – Даже не верилось, что футболист может быть таким деликатным, тонким человеком. Алик оказался удивительно тактичен, даже когда возвращался поздно из большой компании. Тихо открывал дверь, буквально на цыпочках входил в квартиру, стараясь никого не беспокоить, ложился спать. И все же по жизни он был слишком мягок, податлив, наверное, всю силу своего характера отдал футболу, Иваном Грозным оставался только на поле. И выпивать он стал, что греха таить, часто, но я ни разу не видела его пьяным. Свинства, буйства в застолье он, как и его отец, не переносил органически. Однажды я спросила его, почему он не приглашает к нам в гости одного популярнейшего футболиста, которого ценил очень высоко, даже любил? А он в ответ: «Нельзя ему сюда, он же, если выпьет, все вверх дном перевернет, всю посуду твою переколотит».

Любовь и забота Нины Михайловны вернули Альберта Шестернева к нормальной жизни. Он вновь появлялся на людях безукоризненно одетый, ухоженный, словно великосветский завсегдатай. В его элегантных манерах чувствовалась скромная, ненавязчивая, но устойчивая порода, чувство собственного достоинства, его личность по‑прежнему притягивала к себе людей, как магнит.

ГЛАВА X

Тренер

Шестернев стал все‑таки тренером в ЦСКА. Пригласил его в помощники сменивший Николаева Всеволод Бобров. Схожие характерами, оба – широкие русские натуры, они быстро подружились и много времени проводили вместе. Бобров высоко ценил в Шестерневе специалиста, профессионала. Но лизоблюды из спортивного начальства, так называемые кураторы, скоро стали сообщать наверх, мол, выпивает Шестернев, не место ему в прославленной команде. И Боброва вызвали в Минобороны для объяснений. «У меня нет с ним проблем, отрезал Всеволод Михайлович обеспокоенным генералам. – Я его взял в команду и ни на кого не променяю». Но вскоре не стало в команде Боброва, и Шестернев перешел на работу старшим тренером в детско‑юношескую школу. И уже на следующий год при его участии футболисты ЦСКА впервые вышли победителями всесоюзных юношеских соревнований.