|
— Что, опять графоманы одолели? — участливо спросила жена, принимая из рук в руки его портфель. — Одолели, понимаешь, — пожаловался Редактор. — За целый месяц — ничего стоящего. Сплошная чушь на постном масле. А язык! Вот если бы их языки так Создатель исковеркал!!! Посмотрел бы я, как бы они права качали… — Ужинать будешь? — спросила жена. После таких нелегких деньков Редактор часто засыпал сразу, без ужина. — Буду. И достань коньячку — надо бы увеличить радость жизни. — Иди, мой руки, — вздохнула жена и пошла доставать коньячок и резать лимончик. — Папа, папа! А кто такие графоманы? — подскочила дочка к Редактору, распластавшемуся в кресле. — Это, ангел мой, такие страшные личности, от которых нет спасения Главным Редакторам, — объяснил отец. — Кино про зомби видела? Вот, очень похоже. — А как они тебя одолели? — Да вот, понимаешь, лезут и лезут! Ты их в дверь выгонишь — они в окно проникают. И ничего им объяснить нельзя, потому что ничего не слушают… Одно слово — зловещие мертвецы! — Папочка, а ты бы их серебряной пулей! — Не берут их никакие серебряные пули, ангелочек. Их вообще ничего не берет. Графоманы бессмертны! За ужином, пропустив пару рюмочек коньячку, Главный Редактор слегка расслабился и смог наконец излить душу. — Понимаешь, все не то! Я ведь сам все рукописи просматриваю — а вдруг блеснет жемчужина? Но вот давно не попадалось… И как-то тоскливо все: криминал, умствования-заумствования, ненормативная лексика… С претензией на оригинальность — но ведь старо как мир. А хочется чего-то такого — чистого, свежего, ясного! И чтобы позитивно. Для души. Чтобы дочке можно было вслух почитать. На нашу малявку посмотри — мордашка ангельская, в глазах чертенята пляшут, энергия бьет ключом. Вот какой должна быть хорошая проза! Устал я, мать… — Может, работу сменить? — предположила жена. — Отдохнешь от своих графоманов… — Как это сменить? — немедленно вскинулся Редактор. — С какой стати? Я люблю свою работу! Я хороший Редактор! А между прочим, знаешь сколько новых авторов миру явил??? А сколько хорошей литературы издал! Да я только за последний год три новые серии запустил! Ты мне, мать, это брось! Что за пораженческие настроения? Еще чего — работу сменить! Жена слушала и улыбалась потаенной улыбкой Моны Лизы. Уж она-то знала, что сказать и как воодушевить собственного мужа на новые подвиги. …Вечером, когда Редактор уже забылся тревожным сном, видимо, все еще отбиваясь от лезущих в окна графоманов, его жена стояла перед зеркалом, наносила на кожу ночной крем и тихонько молилась: — 4 —
|