|
Жития преподобных Зосимы и Савватия были составлены Досифеем, тем самым монахом, что жил в одной келье с Германом и записал с его слов воспоминания о своих сподвижниках. Вот что Досифей, который тоже станет одним из соловецких игуменов, об этом рассказывает: «Житие преподобного Савватия, написанное со слов Германа, я видел и удержал у себя, и не один год читал со многим вниманием. По преставлении Германа один священник пришел к нам из других монастырей и взял писание это с собой, так что мы остались без письменных записей о начальниках сего места… Случилось мне быть в Новгороде у архиепископа Геннадия. Архиепископ внимательно расспрашивал об устроении монастыря на Соловецком острове и об основателях… Я, что знал, рассказал подробно. Архиепископ пожелал иметь изложение на письме о жизни начальников монастыря и чудесах их. Я долго отрицался, сознавая свою малоопытность, но он объяснил о своей вере к основателям монастыря». И тут, как сообщает Досифей, выяснилось еще одно не случайное совпадение: в молодые годы архиепископ Новгородский Геннадий подвизался на Валааме и был учеником старца Савватия! Потому-то владыка и велел с такой настойчивостью Досифею преодолеть смущение и записать все, что тот знает об основателях Соловецкой обители. «Тогда, приняв от архиепископа благословение, при помощи Божией и при молитве преподобных Зосимы и Савватия, я, ради памяти, написал что мог», – сообщает Досифей, которого современные литературоведы называют одним из самых самобытных русских писателей конца XV – начала XVI века. В том числе и за «неукрашенность» его стиля – он все «как слышал, так и написал». А его вдохновителю, новгородскому святителю Геннадию, выпала еще одна важная миссия. Первое сентября 1492 года на Руси было датой предполагаемого конца света: по всем подсчетам, наступал 7000-й год от Сотворения мира, после которого все должно было закончиться. Об этой грозной дате думали с сильным трепетом. Народ не засеивал поля, начался голод, все ждали… Пасхалия – время празднования Пасхи и некоторых других церковных праздников, была рассчитана только до 1491 года, а дальше значилось: «Сие лето на конце явися, в оньже чаем всемирное торжество пришествие Твое». Архиепископу Новгородскому Геннадию было предложено «написать Пасхалию на осьмую тысячу лет», что он и сделал. Предваряя свой труд, святитель замечает: «Не скончания мира страшиться подобает, но ждать Пришествия Христова на всякое время. Сколько благоволит Бог стоять миру, столько продлится и обхождение времен». — 110 —
|