Петр, Павел и Мария Магдалина

«Грядут дни, когда взрастут такие виноградные лозы, у которых будет по десять тысяч ветвей; и на каждой ветви еще по десять тысяч ветвей. И поистине, на одной ветви будет десять тысяч побегов, а на каждом побеге по десять тысяч гроздей; и в каждой грозди по десять тысяч виноградин, и каждая виноградина при отжатии принесет двадцать пять мер вина. И когда какой-либо из святых схватит одну гроздь, другая возопит к нему: „Я лучше, возьми меня, воздай хвалу Господу через меня“. Так же и пшеничное зерно породит десять тысяч колосков, и в каждом колоске будет по десять тысяч зерен, и каждое зерно принесет десять фунтов чистой муки тончайшего помола. Так же и остальные плоды и семена и растительность дадут урожай в подобных количествах» (Фрагмент 1, 3).

Никто не считает, что данное учение Иоанн в самом деле передает от Иисуса; выраженное здесь фантастическое (и потрясающее) ожидание утопического царства на земле интригующе и привлекательно, но в историческом отношении — как описание слов Иисуса — недостоверно.

Или рассмотрим довольно мрачное описание смерти Иуды, который, согласно Папию, не «повесился», как сказано в Евангелии от Матфея (27:5), а испытывал мучительное раздувание, пока его буквально не разорвало (больше согласно с Деян. 1:18):

«Но [после предательства] Иуда явил в этом мире великий пример нечестия, тело его распухло до такой степени, что он не мог проходить там, где могла проезжать повозка, и не только сам не мог проходить, но даже и одна голова его. Веки глаз его настолько, говорят, вспухли, что он вовсе не мог видеть света; а самих глаз его невозможно было видеть даже посредством медицинской диоптры: так глубоко находились они от внешней поверхности… После больших мучений и терзаний он умер, говорят, в своем селе; и село это остается пустым и необитаемым даже доныне; даже доныне невозможно никому пройти по этому месту, не зажав руками ноздри. Таково зловоние, которое сообщилось от его тела и земле» (Фрагмент 4).

Очевидно, Папий был склонен к полетам фантазии. Почему ученые верят ему, когда он говорит, что Петр был источником Евангелия от Марка? Только потому, что они хотят верить ему в данном эпизоде, достаточно хорошо осознавая, что, если рассмотреть другие фрагменты его «исторической» информации, то он передает благочестивые фантазии9.

Характер сохранившихся источников

Как я уже мельком отмечал, важно осознавать характер сохранившихся христианских текстов, Евангелия от Марка и всех остальных, стараясь исследовать их как источники для выяснения того, что же произошло в действительности. Тексты, которые мы имеем, например Евангелия и Деяния апостолов, вероятно, содержат некоторые исторические установленные воспоминания о реальных событиях в жизни Петра (а также Марии, Иисуса и т. д.). Но они содержат также исторически недостоверные утверждения, многие из которых выдвинуты по тем же самым причинам, по которым сделаны и более достоверные: не для того, чтобы дать нам уроки относительно жизни в римской Палестине I века, а для того, чтобы развить важные христианские взгляды. Это ни хорошо, ни плохо. Невозможно дать «полностью объективное» описание всего происходившего, даже если бы кто-то захотел это сделать. Прежде чем что-либо случившееся могло быть описано, его должны наблюдать. А у человека, наблюдающего и описывающего, всегда есть свои верования, взгляды, мировоззрение, предпочтения, объекты ненависти, симпатии, антипатии, предубеждения, склонности и масса других черт, которые делают человека человеком. Все эти человеческие черты обязательно влияют на то, как мы наблюдаем все происходящее в нашем мире, что хотим описать и как мы это делаем. Это верно не только для авторов раннехристианской литературы, но и для всех нас, во все времена. В результате историки, которые хотят знать, что же в действительности происходило в прошлом, всегда должны принимать во внимание данный фактор субъективности.