|
Некоторые разногласия между Ференци и Фрейдом, возникшие в конце 20-х годов, сводились к обсуждению различных нововведений в психоаналитической технике. Вот что пишет Фрейд по этому поводу: «Мне кажется, что различие между нами обостряется в мелочах, деталях техники, и это заслуживает обсуждения. Вы не делали никакой тайны из того, что целуете своих пациентов и позволяете им целовать себя... До сих пор в своей технике мы твердо придерживались убеждения, что пациентам следует отказывать в эротическом удовлетворении... Наиболее молодым среди наших товарищей окажется трудно сохранять в отношениях с пациентами ту позицию, которую они выбрали изначально». И вскоре крестный отец Ференци, наблюдая за практикой своего ученика, «оживлявшего» его декларации, скажет себе: наверняка стоило технику материнской нежности к пациенту не доводить до поцелуя. Как утверждает Эрнст Джонс, Фрейд три недели в октябре 1914 г. и еще три недели в июне 1916 г. (по два сеанса ежедневно) проводил сеансы анализа Ференци. Вот что пишет по этому поводу сам Фрейд в своей работе «Конечный и бесконечный анализ»: «С большим успехом практиковавший психоаналитик посчитал, что его отношение к мужчинам, а также женщинам — к мужчинам, в которых он видит своих конкурентов, и к женщине, которую он любит, — не свободно все же от невротических помех. Он решил подвергнуть себя анализу у своего коллеги, который представлялся ему более опытным. Такое критическое прояснение собственной личности принесло ему полный успех. Он женился на любимой женщине, а мнимый соперник превратился в друга и учителя. В течение нескольких лет его отношение к прежнему аналитику ничем не омрачалось. Но затем без какого-либо внешнего повода возник разлад. Прошедший анализ человек стал в оппозицию к аналитику, упрекая его в том, что тот не провел полный анализ ». Далее Фрейд развивал мысль о том, что отношения между пациентом и психоаналитиком не бывают только позитивными. Ференци не учел момента негативного переноса. Далее Фрейд пишет: «Аналитик оправдывается тем, что во время сеансов анализа не было никаких признаков негативного переноса. Но даже если предположить, что он проглядел едва заметный признак такового, чего нельзя исключить, учитывая узость горизонта той ранней эпохи анализа, все же сомнительно, по силам ли было ему активизировать эту тему, или, как теперь говорят, «комплекс», просто указав на его существование. Ведь сам пациент не считал это актуальным. Для этого пришлось бы совершить в прямом смысле недружелюбное действие по отношению к пациенту. И, кроме того, не всякие добрые отношения между аналитиком и анализируемым во время и после анализа следует расценивать как перенос. Ведь существуют и дружеские отношения, имеющие реальные основания и доказывающие свою жизнеспособность. — 3 —
|