Синхронистичность: акаузальный, связующий принцип

856 Желая отыскать доказуемую причину, мы очень даже склон­ны поддаться искушению заменить ее "трансцендентальной причиной". Но "причиной" может быть только величина, кото­рую можно "продемонстрировать". "Трансцендентальный" и "причина" - это несовместимые понятия, ибо ничто трансцен­дентальное по определению не может быть доказуемо или "продемонстрировано". Если мы не хотим подвергнуть риску гипотезу аказуальности, тогда у нас нет альтернативы, кроме как объяснить синхронистические феномены простой случай­ностью, что противоречит результатам эксприментов Рейна по ЭСВ и другим хорошо подтвержденным фактам из парапсихо-логической литературы. Или мы скатываемся в рассуждения, о которых я говорил выше, и должны подвергнуть критике наши основные принципы объяснения, сказав, что время и простран­ство являются постоянными в любой данной системе только тогда, когда они измеряются без учета психического состояния. Это регулярно и происходит во время научных экспериментов. Но когда событие наблюдается без экспериментальных ограни­чений, на наблюдателя легко может оказать воздействие эмоциональное состояние, которое изменяет пространство и время путем "сжатия". Каждое эмоциональное состояние вносит в сознание изменения, которые Жане назвал abaisse-ment du niveau mental; то есть имеет место определенное сужение сознания и соответствующее усиление бессознатель­ного, что, особенно в случаях сильного аффекта, заметно даже дилетантам. Тонус бессознательного повышается, в результате возникновения градиента бессознательное течет в сознание. Сознание оказывается под воздействием инстинктивных импульсов и содержимого бессознательного. Ими, как правило, являются комплексы, единственной основой которых является архетип, "инстинктуальный паттерн". В бессознательном также содержатся подсознательное восприятие и забытые образы-вос­поминания, которые не могут быть воспроизведены в насто­ящий момент, и, может быть, не будут воспроизведены никогда. В содержимом подсознания мы должны различать восприятие, которое я назвал бы необъяснимым "знанием", или "непосредственностью" психических образов. Если чувствен­ное восприятие может быть связано с вероятными или возмож­ными чувственными раздражителями, которые находятся ниже порога сознания, то это "знание", или "непосредственность" образов бессознательного либо не имеет никакой познаваемой основы, либо мы обнаруживаем, что существуют познаваемые причинно-следственные связи с определенным, уже существу­ющим, и зачастую архетипическим, содержимым. Но эти обра­зы, вне зависимости от того, произрастают они из уже сущес­твующей основы или нет, находятся в аналогичной или эквивалентной (то есть смысловой) связи с объективными происшествиями, не имея познаваемой или хотя бы пости­жимой причинной связи с ними. Как может отдаленное во времени и пространстве событие создать соответствующий психический образ, когда передача необходимой для этого энергии вообще не укладывается в нашей голове? Тем не менее, каким бы непостижимым это не казалось мы, в конце концов, вынуждены предположить, что в бессознательном су­ществует что-то вроде априорного знания или "непосредствен­ности" событий, у которых отсутствует какая бы то ни было причинная основа. В любом случае, наша концепция причин­ности не годится для объяснения этих фактов.