О снах и о смерти

41. Cf. Hubert Reeves, Patience dans l'Azur, pp. 245f.

40. Cf. также M. Sabom, Recollections of Death, pp. 51ff.

41. Cf. A. Vorbichler, “Das Leben im Rhythmus von Tod und Wiedergeburt in der Vorstellung der schwarzafrikanischen Volker”: «В этой религиозной ... традиции есть также смерть и все, что к ней относится. Смерть — это ни в коем случае не конец, а только переход в другое состояние бытия внутри сообщества» (p. 230).

43. Theo Sundermeier, “Todesriten und Lebenssymbole in den afrikanischen Religionen”, p. 256.

44. Letters, Vol. 1, p. 569.

Заключение

Все сны людей, сталкивающихся со смертью, указывают, что бессознательное, то есть наш инстинктивный мир, подготавливает сознание не к ясному концу, а к глубокой трансформации и некоему продолжению жизненного процесса, которая, однако, невообразима для повседневного сознания.

Символы, появляющиеся в сновидениях, представляют тематическую и структурную гармонию с учениями различных религий о жизни после смерти. Более того, мы видели, что они используют множество мифических образов. Я представила в этом исследовании лишь относительно малое число случаев, но выражаю надежду, что они могут стимулировать некую командную работу в широкомасштабном систематическом исследовании. Это, конечно, требует экспертов, не только с психологическими познаниями, но и с обширными этнологическими и религиозно-историческими знаниями. Я уверена, что такой проект даст еще более поразительные результаты.

Это исследование отвечает лишь на некоторые вопросы, поднимает множество старых и предлагает много новых.

Если жизнь после смерти существует, продолжает ли она ограниченный период или дольше? Как мертвые сообщаются друг с другом? Что подразумевается под существованием вне времени? Почему есть трагичные и блаженные образы потустороннего, не принимающие во внимание культурно-специфические, моральные оценки различных религий? Разрушается ли личность умершего, и если так, всегда ли или в некоторых случаях? Что означает частичное умирание, упомянутое Юнгом? Если ли следы гипотезы о реинкарнации? И так далее, и так далее.

Это неуверенность в вопросах смерти, которую сознательно или бессознательно чувствует множество людей, остается с нами. Можно только завидовать тем, кто может ждать смерти, оставаясь глубоко укорененным в некоей вере.

Эдингер называет последовательность снов в Эго и Архетипе «метафизическими» снами. Они действительно отличаются от множества снов, с которыми мы сталкиваемся в психотерапевтической практике. Почему-то их нельзя должным образом истолковать на субъективном уровне, то есть как символические представления субъективных внутренних процессов. Это означает, что он, в терминологии Юнга, не могут быть «психологизированы». Хочется оставить их символическими утверждениями о другой реальности, от которой мы отделены загадочным и опасным барьером. Тот факт, что мы обнаруживаем это в человеческой психике сегодня, кажется мне связанным с тем, что современная физика тоже начала говорить о вселенных, «с которыми мы не можем сообщаться». Мы находимся в великой поворотной точке к целительному открытию, что мы повсюду окружены непостижимыми тайнами. Это признание, которое означает начало периода великой интеллектуальной скромности. Однако, для меня это не означает бегство от вопросов или дальнейших исследований. Возможно, некоторые читатели заметили, что во всей этой работе научные исследования снов, основанные на открытиях К. Г. Юнга, могут пролить свет на многие ослепительные реальности. Они тоже поднимают новые важные и сложные вопросы.