|
В течение многих лет моей работы с Наоми — до тех пор, пока самость и чувство идентичности не смогли, наконец, воплотиться, — это взвешенное состояние невоплощенной жизни привносило в поле некое мучительное, изводящее нас обоих качество: тот самый материал, который я мельком ухватил на той ранней сессии. Качество это оформилось для Наоми в роковом сне о черной ночной сорочке (глава седьмая). И этот образ олицетворял для нас боль и сложность контейнирования турбулентности комплекса слияния. Фузионная среда или поле невидимо для нормального восприятия, однако содержит в себе беспорядочную массу непро-работанной информации. Рефлексия в данном случае дается особенно тяжело, потому что, в отличие о иных полей человеческого взаимодействия, фузионное поле не генерирует опыта трехмерного пространства, в котором могут иметь место такие процессы, как обмен чувствами или бессознательно передаваемыми фантазиями между людьми. Поскольку не хватает стабильного и годного к употреблению переживания пространства «внутри» или «вовне» другого человека (или себя самого), то не может быть эмпатии или значимой коммуникации. И неважно, что мы можем думать, будто связь с другим существует — мы все равно словно бы находимся в параллельной вселенной, даже если речь идет об общении на простейшие темы. Реакции аналитика и анализируемого постепенно теряют связность, и если один из них делает паузу, чтобы явно подчеркнуть собственное впечатление от смысла высказывания другого, то в шоке обнаруживает, насколько велико разобщение. Эти два условия — тяга к слиянию и тенденция к дистантности и не-коммуникативности— существуют одновременно: есть и связь на уровне слияния и состояние разъединенности. И то, и другое верно. В философии этот феномен известен как проблема «истинных противоречий», в которых утверждение, 18 Рис.1. Утка-кролик Утка это или кролик? Слиты мы или полностью разъединены? что А=-А создает логическую невозможность. В качестве иллюстрации этого состояния воспользуемся рисунком «утки-кролика»6. Помимо культурных и исторических особенностей комплекс слияния являет собой архетипический паттерн7, организующий жизнь «между» известным и неизвестным. Эта неизбежная составляющая — постоянный спутник творческой жизни, и она сопровождает движение из одной «психической территории» в другую — смену работы, трансформирующий духовный опыт, само рождение. Ее можно обнаружить в самом раннем детстве и на более поздних фазах сепарации от материнского объекта или в процессе фундаментальных изменений личности. Для некоторых комплекс характерен и при самых малых изменениях в поведении или отношениях. — 9 —
|