|
По поводу больного, произнесшего «государево слово», но оказавшегося душевнобольным, еще Петр I указывал: «Усматривая таких в безумстве, расспрашивать их на месте и к Москве не высылать». Этот период характеризуется постепенным развитием врачебной судебно-психиатрической экспертизы, сочетающейся, однако, в течение довольно продолжительного времени с монастырскими формами призрения, проводимого и с экспертной целью. Двойственность в отношении к психическим заболеваниям в России, обусловленная властью церкви, нашла свое отражение в указании Военной коллегии от 1706 г., в котором прямо говорилось, что если «сумасбродные солдаты от содержания в госпитале и прилежного лечения в надлежащее состояние не придут и по докторскому свидетельству явится та их болезнь неисцелима или покажется (как Святейший Синод рассуждает), то их изумление от злых духов, тогда доносите о том Военной коллегии: понеже беснующихся для исправления духовного ве-лено отсылать в Синод». Подобные же указания были даны в 11 Глава 2. Из истории отечественной судебной психиатрии 1744 г. и Сенатом. То обстоятельство, что разграничение между болезнью и бесоодержимостью было отнесено к компетенции врачей, свидетельствовало о несомненном прогрессе. С развитием цивилизации, ростом городов, при наличии регулярной армии и укреплении судебной и административной власти потребность в соответствующих мерах по отношению к опасным душевнобольным возрастала. Однако государство во многом было непоследовательно. Так, еще в 1722 г. Указом Петра I было велено Монастырскому приказу помещать в монастыри умалишенных и людей, осужденных на вечную каторгу, но «не способных» к ней по состоянию здоровья. Однако в следующем, 1723 г. был издан новый именной Указ, запрещающий посылку сумасбродных и в уме помешанных в монастыри и возлагающий на Главный магистрат обязанность учреждения госпиталей. Этот Указ не был выполнен, и поскольку больные вследствие агрессивного поведения явно представляли общественную опасность, то вскоре после смерти Петра I последовал сенатский Указ «Об отсылке беснующихся в Святейший Синод для распределения их по монастырям», при этом предлагалось содержать больных в особых, для них предназначенных помещениях, «имея над ними надзирание, чтобы они не учинили какого себе и другим повреждения». Отсутствие больниц и должного надзора за психически больными, продолжавшееся и во второй половине XVIII в., приводило к совершению ими опасных действий и вынуждало административную власть применять определенные меры охраны общественного порядка. Начало этому было положено в столице. В 1767 г. последовал именной Указ Екатерины II о том, чтобы жители Санкт-Петербурга в обязательном порядке сообщали в полицию о всех безумных, находящихся у них в домах, особенно же о тех, которые «чинят беспокойство и сумасбродные дела». — 12 —
|