Деперсонализация

Мы можем продолжить сравнение Кондильяка и Жане с живыми статуями на нашем клиническом материале. Больные с явлениями деперсонализации переживают своеобразное двойственное состояние: им кажется, что они потеряли чувствительность и реальность ощущения своего тела, что не испытывают чувства реальности в восприятии внешнего мира; они говорят о потере своих эмоций, об отсутствии образов в процессе мышления, о полной «пустоте» своей психики. Больным кажется, что они переживают исчезновение своего «я», «обезличиваются» и превращаются в безвольные автоматы. Однако объективное исследование и поведение больных показывает в то же время относительную сохранность функций органов чувств, эмоциональных переживаний и разумность мыслительного процесса. Больные субъективно переживают опустошение своей личности и превращения в автоматически действующее существо и в то же время правильно, разумно рассуждают и действуют.

Эти «живые статуи», вернее «живые автоматы», т. е. пациенты с деперсонализацией и психическим автоматизмом, имеют то важное преимущество перед «статуями» Жане, что они во многих случаях находятся в более или менее ясном сознании и разумно анализируют свое состояние, чего не в силах сделать «статуи» Жане.

Несколько слов по поводу терминологии. Данный патологический феномен имеет различные обозначения. Одни авторы называют его «чувством ирреальности», другие называют «психоанестезией», третьи — «чувством потери я», четвертые — деперсонализацией, но так как деперсонализация неполностью охватывает данное явление, то ее делят на собственно деперсонализацию и дереализацию; пятые называют — чувством отчуждения. Наиболее часто встречающиеся термины — деперсонализация и отчуждение.

Слово деперсонализация в переводе означает обезличивание. Но этот синдром отнюдь не включает в себе потерю своей личности, своего «я». Больной разумно, анализируя себя, заявляет, что он сознание своей личности не потерял, но ему «кажется», что он теряет свою личность, свое «я», раздваивается и т. д. Даже при «полной деперсонализации», когда больные говорят о себе в третьем лице, и даже тогда они неплохо разбираются в своей личности и отделяют себя от внешней среды. Настоящая полная потеря ощущения своей личности, своего «я» фактически означает снятие синдрома деперсонализации. Недаром сам Дюга, автор термина деперсонализации, утверждает в своих работах, что это есть не потеря чувства «я», а наоборот — чувство потери «я».

Поэтому термин «деперсонализация» не совсем точен и не отражает внутренней противоречивости патологического состояния сознания. Нарушена чувственно-предметная сфера сознания «своего я», своего тела и внешнего мира. Высшие познавательные способности мышления и речи относительно сохранны; именно поэтому больные, сохранив запас предшествовавших знаний чувственно-предметных воспоминаний, могут иногда даже весьма точно описать тонкие нарушения своей психики. Когда они точнее выражают свое состояние, то говорят не о переживании потери, а о переживании чуждости «своего я», своего тела и окружающего мира. Они наблюдают самого себя и внешнюю среду как бы со стороны, как чуждое, незнакомое, непривычное и одновременно, разумно рассуждая, корригирует и правильно восстанавливают в уме реальность существующего, однако не преодолевая при этом болезненного состояния. Боль ной субъективно переживает такое патологическое изменение личности, которое можно назвать до известной степени деперсонализацией. Термин же «психическое отчуждение» выражает тот сложнейший психопатологический процесс, который приводит к психопатологической картине — синдрому деперсонализации. Понятие деперсонализация в широком смысле слова включает в себя и дереализацию, так как под нарушением личности данного типа мы понимаем не только нарушение способности осознания своего Я и своего тела, но и нарушение способности осознания реальности объективного мира.