|
Тот молча врубил скорость. — Десять! — крикнула Маша. — Поехали. Маша прыгнула на сиденье. — Только быстрее. Пожалуйста! Я вас очень прошу, быстрее, быстрее… Машина с места бесшумно набрала скорость. Маша сидела, напряженно подавшись вперед, глядя на дорогу. Водитель покосился на нее и только теперь заметил дешевые треники с пузырями на коленях и стоптанные туфли на босу ногу. Когда остановились на красный, подозрительно спросил: — А деньги-то у тебя есть? — Что? — обернулась Маша. — Бабки покажи! Маша вытащила пачку. Водила присвистнул. Маша и сама только сейчас увидела под рублями зеленые долларовые бумажки. Комкая, запихнула деньги обратно в карман. «Мерседес» миновал пост ГАИ на границе города и помчался дальше по шоссе. Ночью наконец выпал первый снег и уже шел не останавливаясь, валил крупными хлопьями, будто наверстывал потерянное время; в городе его сразу закидали рыжим песком, сгребли с тротуаров, закоптили выхлопными трубами, а здесь он лежал на полях до горизонта, на еловых лапах, на каждой самой тонкой веточке. Яркий белый свет слепил глаза, он погасил все остальные краски — за одну ночь мир стал черно-белым. Водитель уже с интересом поглядывал на Машу. Включил магнитофон. — Много зарабатываешь? Маша кивнула, не слушая, она покачивалась вперед-назад на сиденье, томительно ощущая стремительно убегающие секунды. — А быстрее можно? — спросила она. — Успеем, — ответил тот, но газу не прибавил. — Встречаешь, провожаешь? — Провожаю… То есть встречаю… — Откуда? — Из Америки. — Помешались все на иностранщине, — сказал водила. Завод «мерседес» купил, — постучал он ладонью по рулю, — чтоб фирмачей встречать. На наших «Волгах» они не могут — у них жопы нежные для наших ухабов… Девку красивую посадишь, она тоже — или в «Интурист», или в Шереметьево… Он вдруг притормозил и свернул на тропинку в лесок. — Куда? — крикнула Маша. — Сейчас… — водила заглушил мотор, снял очки. — Договоримся. За «спасибо» довезу, — он уверенно обнял Машу. — Я опазываю! Ну, поехали, пожалуйста! — она, защищая локтем тяжелый карман куртки, пыталась вывернуться, но не грубо, чтобы не разозлить. — Потом… — Успеем… Ну, покажи, как ты им делаешь спасибо… Маша изо всех сил уперлась ему ладонью в подбородок. — Сука… — прошипел тот. — Свой мужик, значит, и за десять штук не мужик? — он навалился на Машу, стаскивая треники. — 38 —
|