|
Петрович краем глаза сторожил каждое его движение. Бегун будто бы дремал, расслабленно покачиваясь в такт с другими пассажирами. Внизу видны были уже крыши поселка, расчищенная от снега полоса на просеке, рядом вездеход и с десяток ярких «Буранов». Самолет описал широкий вираж и стал снижаться, прицелившись на просеку. Петрович прочно взялся за штурвал, готовясь к посадке. Второй начал отсчет высоты: — Сорок метров… тридцать… пятнадцать… Бегун метнулся вперед, одним прыжком вскочил в кабину, обхватил локтем Петровича за горло, пытаясь вытащить у него пистолет из кармана. Тот судорожно дернул штурвал на себя, чтобы не врезаться в землю, и тут же завалил самолет на крыло. Пассажиры левого борта, не успев проснуться и открыть глаза, слетели со скамьи в объятия к правым. Бегун повалился спиной на второго пилота, тот заломил ему сзади руки. Бегун затылком ударил его в лицо, освободился и добавил ребром ладони. Люди на земле растерянно смотрели на взбесившийся «кукурузник», который выписывал крутые восьмерки над просекой, едва не задевая крыльями за верхушки. Пассажиры в салоне катались друг через друга вперемешку с рюкзаками и сумками. Второй пилот безвольно обмяк в кресле, зато Петрович успел вытащить пистолет. Бегун перехватил его за кисть, сжимая изо всех сил, выкручивая пушку из ладони. Положение было неравное, летчику надо было еще управлять самолетом, несущимся над самыми кронами. Он наконец разжал пальцы — и вдруг рванул штурвал на себя. Самолет свечой пошел вверх. Бегун улетел бы в дальний конец салона следом за остальными пассажирами, но в последнее мгновение раскинул руки и повис на локтях, наполовину провалившись в дверной проем. «Кукурузник» шел вертикально вверх, содрогаясь всем телом от перегрузки, теряя скорость. Почти остановился в воздухе, завис, надсадно завывая мотором, — и Петрович отжал штурвал, выровнял. Бегун передернул затвор и приставил ствол ему к затылку под форменной черной ушанкой. — Все, Петрович… — сказал он, переводя дыхание. — Поехали… Без высшего пилотажа… — он махнул наугад, в сторону от поселка. — Куда? — криво усмехнулся тот. — В Америку? Через полюс ближе всего выйдет… Бегун оглянулся в салон. Пассажиры поднимались, потирая ушибленные локти и колени, настороженно косились на пистолет. Кто-то лежал на полу, держась руками за голову. Бегун подозвал Еремея. — Куда садимся? Тот глянул в фонарь, пытаясь определиться с высоты. — Верст двадцать по реке. Вон за излучиной, — указал он. — 80 —
|