Скидамаринк

- Почему?

- Потому что это сленг, а сленг это вульгарно.

Она посмотрела мне в глаза и спокойно сказала:

- Я говорю «сортир», потому что этот туалет именно «сортир» и пошел ты…

Каждый раз, когда я смотрел на эту женщину, я находил ее очень красивой. Высокомерной и глупой, но очень красивой. Женские и мужские взгляды, которые на нее кидали каждый день, исчислялись сотнями. Я не стал исключением и несколько раз украдкой смотрел на ее ноги в машине, когда она не смотрела на меня.

- Кто может за этим стоять, Тео? Какой-нибудь культ? Группа антиглобалистов? Или фанатичные мусульмане, которые мечтают о закате западной культуры?

- Ты слишком торопишься, - сказал я.

- Во всяком случае я думаю о различных вариантах, которые позволили бы нам не обращаться в полицию.

- Продолжайте…

- Все просто, нам ничего не остается, как уничтожить улики.

- Четыре куска холста?! Вы с ума сошли! Я не буду участвовать в уничтожении произведения искусства, которому четыре века.

- Учитывая наше сегодняшнее положение… - ответила она резко.

Но видя мое неодобрительное выражение лица, она тут же добавила:

- Это не что иное как средневековая картина, уже разодранная в клочья.

- Во-первых, это Ренессанс, а не средневековье, - объяснял я серьезно, - но эта картина, как правильно заметил Магнус, не просто произведение искусства, это целая культура, цивилизация и часть наследия Западного общества.

- Ерунда!

- Кроме того, не предоставив важные элементы в полицию, мы мешаем расследованию.

- Нет, - ответила она, - мы просто защищаем свою жизнь, а это намного важнее, чем твое чертово наследие…

Это были два разных представления о мире. Это связано с цитатой Джона Донна об индивидуализме. Какой выбор сделать? Это индивидуальное или это общее? Вспоминая свой последний проигранный процесс, я подумал, что мой вклад в интересы общества оказался неэффективным.

Поразмышляв, я бы тоже не хотел видеть полицию и журналистов, расспрашивающих меня о деле, к которому я ни имею никакого отношения. Все чего я хотел, это оказаться во Франции, сесть на каменную плиту в тени своего дома и смотреть на то, как сменяют друг друга времена года.

Я предложил Барбаре компромисс:

- Мы не пойдем в полицию, но мы вернемся в церковь и уговорим остальных вернуть все 4 части холста в музей. В конце концов, наверняка существуют специалисты, способные отреставрировать полотно. Она, наконец, согласилась, и мы покинули станцию техосмотра.

Мы были всего в двадцати метрах от кабриолета, когда он взорвался посередине стоянки. Нас снесло ударной волной. Повсюду разлетелись осколки стекла. Мы хотели закричать, но не могли произнести ни звука, как будто взрыв заблокировал наши голосовые связки. Наконец, через несколько секунд, которые, казалось, тянулись бесконечно, возник шум, сработала сигнализация и из магазина выскочили два его сотрудника с огнетушителями, чтобы огонь не успел добраться до колонок.