Философы с большой дороги

заходит о философии. Признаться, прежде чем мне удалось добраться до

предпосылок, я на собственном опыте мог судить, насколько один провал в

памяти отличается от другого.

Проведя день под арестом, я, однако, был выброшен из полицейского

участка во тьму внешнюю, ибо полиция, несмотря на все ее усилия, так и не

смогла пришить кембриджскому преподавателю философии данное преступление: я

не знал никого из тех, кто пас этот грязный товар, так же как они, в свою

очередь, ничего не знали обо мне; выяснилось сие впоследствии, когда кто-то

из этих молодцов угодил в ловушку и был арестован. Сплошная загадка.

Особенно если учесть, что одежда моя так и не нашлась.

Скандал, если он и был, прошел мимо меня. Кое-кто из университетских

коллег окинул меня задумчивым взглядом, но ничего не сказал. Удивительно,

что ректор не выказал ни малейшего удивления, он даже не был озадачен,

отвечая на телефонный запрос из полиции по поводу одного из его подчиненных.

«О Гроббс», - пробормотал он, увидев меня, и зашагал куда-то

вдаль - мне было с ним явно не по пути. Онтологическое наблюдение декана

было верно, и, видимо, к нему просто нечего было прибавить...

Что ж, невзирая на перенесенные неудобства, простуду и прочее в том же

роде, свалившееся на голову философа, гладкую, как лесной орех, я уверен:

место на кафедре я получил лишь благодаря известности, приобретенной мной в

широких академических кругах, - отныне меня знали как «того самого,

кого нашли в Ист-Энде на квартире, где был склад журналов с детской

порнографией... Представляете, на сотни тысяч фунтов этого добра?».

Это выделяет тебя из толпы. Люди хотят с тобой познакомиться.

Что ж, продолжим анализ

Можно сколько угодно спорить, с чего все началось, что послужило

предпосылками и было ли неизбежно падение - мордой в грязь... А можно

назидательно поднять палец и заявить - вот здесь-то он и увяз. Попался в